Рубайи Омара Хайяма

Цитаты Омара Хайяма

Омар Хайям (1048–1131) персидский поэт, философ, математик, астроном, астролог.

Сдружившийся с вином, всегда мужчиной будь,
Для собственных страстей всегда плотиной будь.
С учебником Любви весь век не расставайся,
Перед возлюбленной — с главой повинной будь.

Мы в кабаке Любви до нитки разоримся,
Мы, в пламени Любви сгорая, возгоримся,
Мы омовение свершим вином Любви
И к лику идола с молитвой обратимся.

Примерно семьдесят учений разных есть,
Я культ любви к тебе хотел бы предпочесть.
Что «грех» и что «ислам»? Что «святость» и «смиренье»?
«Мечтаю о тебе!..» И слов превыше — несть!

В душе бесчувственной любовь не воспитать;
И сладострастнику ее не испытать.
Так не подсматривай сердечные влеченья.
Себя ограбил ты — как человеком стать?!

Влюбленным ночь дана, чтоб тешиться тайком.
Я у дверей твоих порхаю мотыльком.
Проснись! Любую дверь всегда закроют на ночь,
Но у влюбленных дверь — с отомкнутым замком!

Нет, чувственная страсть с любовью не дружна,
Их видимая связь — лишь видимость одна.
Коль птицу радости начнешь кормить распутством,
Не сможет и забор перелететь она.

Горе сердцу, которое льда холодней,
Не пылает любовью, не знает о ней,
А для сердца влюбленного — день, проведенный
Без возлюбленной, — самый пропащий из дней!

Виночерпий! Вино взяло цвет твоих щек,
Для очей же твой лик — наслажденья исток,
А дарители милости — алые губы,
Хызр отведал вина у тебя лишь глоток.

Беспечно не пил никогда я чистого вина,
Пока мне чаша горьких бед была не подана.
И хлеб в солонку не макал, пока не насыщался
Я сердцем собственным своим, сожженным дочерна.

Сердце, в жизни от пьянства подальше держись,
Полных кубков в застолии ты сторонись!
Есть в вине — исцеление, в пьянстве — страданье,
Ты не бойся лекарства, болеть — берегись.

Лучше принять от мудреца яд, чем от подлеца — лекарство.

Выше всех поучений и правил, как правильно жить,
Две основы достоинства я предпочел утвердить:
Лучше вовсе не есть ничего, чем есть, что попало;
Лучше быть в одиночестве, чем с кем попало дружить.

Дитя, учись у правды и у света,
Нет наилучшего из жизненных советов.

Все царства мира — за глоток вина!
А мудрость книг — за суть, где глубина.
Все почести — за бархат опьяненья,
А все слова — за бренное рожденье!

Что было, то и будет, говорят,
Но я живу сей миг и мигу рад!

Взаймы нам время жизни. Но есть и вечный дар!
Неравны прах и мысли, но вместе: плод — нектар.

Пусть мы забыли о желаниях своих,
Но никогда они о нас не забывают.
Незавершенное всегда нам о себе напоминает,
Чтобы прильнуть волной к брегам миров иных.

Есть тайны моря, что притягивают взгляд,
И околдовывают дерзкое желанье,
И, воздвигая чудный купол мирозданья,
Из поднебесья звездами горят.

Меняем реки, страны, города.
Иные двери, новые года.
Но никуда нам от себя не деться,
А если деться, то только в никуда.

От притворной любви утоления нет,
Как ни светит гнилушка — горения нет.
Днем и ночью влюбленный не знает покоя,
Месяцами минуты забвения нет!

Душой ты безбожник с Писаньем в руке,
Хоть вызубрил буковки в каждой строке.
Без толку ты оземь башкой ударяешь,
Ударь лучше оземь всем тем, что в башке!

Никто не лицезрел ни рая, ни геенны;
Вернулся ль кто оттуда в мир наш тленный?
Но эти призраки бесплодные для нас
И страхов и надежд источник неизменный.

Любовь — роковая беда, но эта беда — по воле Аллаха.
Что ж вы порицаете то, что всегда происходит по воле Аллаха?
Возникла и зла и добра череда — по воле Аллаха.
За что же нам громы и пламя Суда — по воле Аллаха?

Если б ни тайна, человек бы не стремился!
Если б ни сказка, то фантазия бы угасла
Если б ни чудо, в небе не было бы ясно,
Если б ни смерть, ты на земле бы не рождался!
И не увидел бы ее красот благих,
И отвращения, и ужаса не встретил,
И воскрешения души бы не заметил,
Но ты живешь, мой друг, в реалиях земных.

Чтоб мудро жизнь прожить, знать надобно немало,
Два важных правила запомни для начала:
Ты лучше голодай, чем что попало есть,
И лучше будь один, чем вместе с кем попало.

И тайна вновь околдовала нас,
Дразня наш разум бесконечной новизною
И неустанно увлекая за собою
В тот дивный мир, куда ты попадешь еще не раз.

Хоть мудрец — не скупец и не копит добра,
Тяжко в жизни и мудрому без серебра.
Под забором фиалка от нищенства чахнет,
А богатая роза красна и щедра!

Где, когда и кому, милый друг, удавалось
До потери желаний себя ублажить?

Те, что украсили познанья небосклон,
Взойдя светилами для мира и времен,
Не расточили мрак глубокой этой ночи,
Сказали сказку нам и погрузились в сон.

Да, в женщине, как в книге, мудрость есть.
Понять способен смысл ее великий
Лишь грамотный.
И не пеняй на книгу,
Коль неуч и не смог ее прочесть.

Да, женщина похожа на вино,
А где вино, там важно для мужчины
Знать чувство меры.
Не ищи причины в вине,
Коль пьян — виновно не оно.

Кто то мудрый внушал задремавшему мне:
«Просыпайся! Счастливым не станешь во сне.
Брось ты это занятье, подобное смерти!
После смерти, Хайям, отоспишься вполне!»

Когда б я властен был над этим небом злым,
Я б сокрушил его и заменил другим,
Чтоб не было преград стремленьям благородным
И каждый мог бы жить, тоскою не томим.

Если мельницу, баню, роскошный дворец
Получает в подарок дурак и подлец,
А достойный идет в кабалу из за хлеба –
Я не верю в твою справедливость, Творец!

«Ад и рай — в небесах», — утверждают ханжи.
Я, в себя заглянув, убедился во лжи:
Ад и рай — не круги во дворце мирозданья,
Ад и рай — это две половины души.

Один всегда постыден труд — превозносить себя,
«Да так ли ты велик и мудр?» — сумей спросить себя.
Примером служат пусть глаза — огромный видя мир,
Они не ропщут от того, что им не зрить себя.

Не пристало хороших людей обижать,
Не пристало, как хищник в пустыне, рычать.
Не умно похваляться добытым богатством,
Не пристало за званья себя почитать!

Только суть, как достойно мужчин, говори,
Лишь ответствуя — слов господин — говори.
Уха два, а язык дан один неслучайно:
Дважды слушай и раз лишь один говори!

К тайнам ты не пускай подлеца — их скрывай,
И секреты храни от глупца — их скрывай,
Посмотри на себя меж людей проходящих,
О надеждах молчи до конца — их скрывай!

Долго ль будешь ты всяким скотам угождать?
Только муха за корм может душу отдать!
Кровью сердца питайся, но будь независим.
Лучше слезы глотать, чем объедки глодать.

В божий храм не пускайте меня на порог.
Я — безбожник. Таким сотворил меня Бог.
Я подобен блуднице, чья вера — порок.
Рады б грешники в рай, да не знают дорог.

Я знаю этот вид напыщенных глупцов:
Пусты, как барабан, а сколько громких слов!
Они — рабы своих имен. Составь себе лишь имя,
И кланяться тебе любой из них готов.

Трудно замыслы Бога постичь, старина.
Нет у этого неба ни верха, ни дна.
Сядь в укромном углу и довольствуйся малым:
Лишь бы сцена была хоть немного видна!

Общаясь с дураком, не оберешься срама,
Поэтому совет ты выслушай Хайяма:
Яд, мудрецом тебе предложенный, прими,
Из рук же дурака не принимай ты даже и бальзама.

Признаешь превосходство других, значит — муж,
Коль хозяин в поступках своих, значит — муж.
Чести нет в униженье того, кто повержен,
Добр к упавшим в несчастии их, значит — муж!

Любуюсь я рассветом скоротечным,
Я радуюсь любым мгновениям беспечным.
Коль за ночь выпили не все вино, налей.
Сегодня — славный миг! А завтра будет вечным.

Все, что видим мы, — видимость только одна.
Далеко от поверхности мира до дна.
Полагай несущественным явное в мире,
Ибо тайная сущность вещей не видна.

Того текучего огня налей,
Плесни рубиновых живых огней
И кубок выбери потяжелей,
Наполни радостью мой кубок дней.

Лучше пить и веселых красавиц ласкать,
Чем в постах и молитвах спасенья искать.
Если место в аду для влюбленных и пьяниц,
То кого же прикажете в рай допускать?

Из тех, что мир прошли и вдоль и поперек,
Из тех, кого Творец на поиски обрек,
Нашел ли хоть один хоть что нибудь такое,
Чего не знали мы и что пошло нам впрок?

Благородство и подлость, отвага и страх –
Все с рожденья заложено в наших телах.
Мы до смерти не станем ни лучше, ни хуже –
Мы такие, какими нас создал аллах!

В детстве ходим за истиной к учителям,
После — ходят за истиной к нашим дверям.
Где же истина? Мы появились из капли.
Станем — ветром. Вот смысл этой сказки, Хайям!

Вино запрещено, но есть четыре но:
Смотря кто, с кем, когда и в меру ль пьет вино.
При соблюдении сих четырех условий
Всем здравомыслящим вино разрешено.

Вот лицо мое — словно прекрасный тюльпан,
Вот мой стройный, как ствол кипарисовый, стан.
Одного, сотворенный из праха, не знаю:
Для чего этот облик мне скульптором дан?

Все пройдет — и надежды зерно не взойдет,
Все, что ты накопил, ни за грош пропадет.
Если ты не поделишься вовремя с другом –
Все твое достоянье врагу отойдет.

В этой тленной Вселенной в положенный срок
Превращаются в прах человек и цветок.
Кабы прах испарялся у нас из под ног –
С неба лился б на землю кровавый поток!

В этом мире любовь — украшенье людей,
Быть лишенным любви — это быть без друзей.
Тот, чье сердце к напитку любви не прильнуло,
Тот есть осел, хоть не носит ослиных ушей!

В этом мире неверном не будь дураком:
Полагаться не вздумай на тех, кто кругом,
Трезвым оком взгляни на ближайшего друга –
Друг, возможно, окажется злейшим врагом.

Даже самые светлые в мире умы
Не смогли разогнать окружающей тьмы.
Рассказали нам несколько сказочек на ночь –
И отправились, мудрые, спать, как и мы.

Двери этой обители: выход и вход.
Что нас ждет, кроме гибели, страха, невзгод?
Счастье? Счастлив живущий хотя бы мгновенье.
Кто совсем не родился — счастливее тот.

До рождения ты не нуждался ни в чем,
А родившись, нуждаться во всем обречен.
Только сбросивши гнет ненасытного тела,
Снова станешь свободным, как бог, богачом.

Если б мне всемогущество было дано –
Я бы небо такое низринул давно
И воздвиг бы другое, разумное небо,
Чтобы только достойных любило оно!

И с другом и с врагом ты должен быть хорош!
Кто по натуре добр, в том злобы не найдешь.
Обидишь друга — наживешь врага ты,
Врага обнимешь — друга обретешь.

Если пост я нарушу для плотских утех –
Не подумай, что я нечестивее всех.
Просто постные дни — словно черные ночи,
А ночами грешить, как известно, не грех!

Если труженик, в поте лица своего
Добывающий хлеб, не стяжал ничего –
Почему он ничтожеству кланяться должен
Или даже тому, кто не хуже его?

Жизнь — пустыня, по ней мы бредем нагишом.
Смертный, полный гордыни, ты просто смешон!
Ты для каждого шага находишь причину,
Между тем он давно в небесах предрешен.

Если есть у тебя для жилья закуток –
В наше подлое время — и хлеба кусок,
Если ты никому не слуга, не хозяин –
Счастлив ты и воистину духом высок.

Жизни стыдно за тех, кто сидит и скорбит,
Кто не помнит утех, не прощает обид.
Пой, покуда у чанга не лопнули струны!
Пей, покуда об камень сосуд не разбит!

Жизнь уходит из рук, надвигается мгла,
Смерть терзает сердца и кромсает тела.
Возвратившихся нет из загробного мира,
У кого бы мне справиться: как там дела?

Знайся только с достойными дружбы людьми,
С подлецами не знайся, себя не срами.
Если подлый лекарство нальет тебе — вылей!
Если мудрый подаст тебе яду — прими!

Много лет размышлял я над жизнью земной.
Непонятного нет для меня под луной.
Мне понятно, что мне ничего не понятно!
Вот последняя правда, открытая мной.

Мы — послушные куклы в руках у Творца!
Это сказано не красного ради словца.
Нас по сцене Всевышний по ниточкам водит
И пихает в сундук, доведя до конца.

Недостойно стремиться к тарелке любой,
Словно жадная муха, рискуя собой.
Лучше пусть у Хайяма ни крошки не будет,
Чем подлец его будет кормить на убой!

Не моли о любви, безнадежно любя,
Не броди под окном у неверной, скорбя.
Словно нищие дервиши, будь независим –
Может статься, тогда все ж полюбят тебя.

Так как собственной смерти отсрочить нельзя,
Так как свыше указана смертным стезя,
Так как вечные вещи не слепишь из воска –
То и плакать об этом не стоит, друзья!

Нищим дервишем ставши — достигнешь высот.
Руки в кровь изодравши — достигнешь высот.
Прочь, пустые мечты о великих свершеньях!
Лишь с собой совладавши — достигнешь высот!

Неужели таков наш ничтожный удел
Быть рабами своих вожделеющих тел?
Ведь еще ни один из живущих на свете
Вожделений своих утолить не сумел!

О, душа! Ты меня превратила в раба.
Я твой гнев ощущаю от каждого шага.
Для чего я родился на свет, коль в миру
Все равно ничего изменить не могу?

Отчего всемогущий Творец наших тел
Даровать нам бессмертие не захотел?
Если мы совершенны — зачем умираем?
Если несовершенны — то кто бракодел?

Светоч мысли, сосуд сострадания — мы.
Средоточие высшего знания — мы.
Изреченье на этом божественном перстне,
На бесценном кольце мироздания — мы!

С людьми ты тайной не делись своей,
Ведь ты не знаешь, кто из них подлей.
Как сам ты поступаешь с Божьей тварью,
Ответ такой жди себе и от людей.

Тот гончар, что слепил глины наших голов,
Превзошел в своем деле любых мастеров.
Над столом бытия опрокинул он чашу
И страстями наполнил ее до краев.

Тот усердствует слишком, кричит: «Это — я!»
В кошельке золотишком бренчит: «Это — я!»
Но едва лишь успеет наладить делишки –
В двери смерть к хвастунишке стучит: «Это — я!»

Что Творец нам однажды отмерил, друзья,
Увеличить нельзя и уменьшить нельзя.
Постараемся с толком истратить все это,
На чужое не зарясь, взаймы не прося.

Ты, Всевышний, по моему, жаден и стар.
Ты наносишь рабу за ударом удар.
Рай — награда безгрешным за их послушанье.
Дал бы что нибудь мне не в награду, а в дар!

Ты не очень то и щедр, всемогущий Творец:
Сколько в мире погибло разбитых сердец!
Губ рубиновых, мускусных локонов сколько
Ты, как скряга, упрятал в бездонный ларец!

Хорошо, если платье твое без прорех.
И о хлебе насущном подумать не грех.
А всего остального и даром не надо –
Жизнь дороже богатства и почестей всех.

Чем за общее счастье без толку страдать,
Лучше счастье кому нибудь близкому дать.
Лучше друга к себе привязать добротою,
Чем от пут человечество освобождать.

Я научу тебя, как всем прийтись по нраву:
Улыбки раздавай налево и направо,
Евреев, мусульман и христиан хвали,
Чтоб добрую снискать для себя славу.

Удивленья достойны поступки Творца,
Переполнены горечью наши сердца.
Мы уходим из этого мира, не зная
Ни печали, ни смысла его, ни конца.

Возвел бы я хулу на божество!
Здесь не было сердец вернее моего.
Но если даже я дошел до богохульства, –
нет мусульманина! Нигде! Ни одного!

Ты — рудник, коль на поиск рубина идешь,
Ты — любим, коль надеждой свиданья живешь.
Вникни в суть этих слов, столь нехитрых, и мудрых:
Все, что ищешь, в себе непременно найдешь!

Часть людей обольщается жизнью земной,
Часть — в мечтах витает в жизни иной.
Смерть — стена. И при жизни никто не узнает
Высшей истины, скрытой за этой стеной.

Я нигде преклонить головы не могу.
В жизнь загробную верить — увы! — не могу.
Верить в то, что, истлевши, восстану из праха
Хоть бы стеблем зеленой травы, — не могу.

Ты для каждого шага находишь причину,
Между тем каждый шаг твой давно в небесах предрешен.

Не искавшему путь вряд ли путь тот укажут,
Постучись — и откроются двери навстречу судьбе!

Наша роль в этом мире — прийти и уйти.
И никто нам не скажет о смысле пути.

Человек — это истина мира, венец,
Знает это не каждый, лишь только мудрец.

Не рождается зло от добра и обратно…
Различать их — нам взгляд человеческий дан!

Кто пил — ушел, кто пьет — уйдет!
Но и не вечен тот, кто ничего не пьет!

Мы до смерти не станем ни лучше, ни хуже.
Мы такие, какими нас создал Аллах!

Вода… Я пил ее однажды.
Она не утоляет жажды.

Ведь совсем не важно, от чего умрешь,
Но куда важней — для чего родился.

О жестокое небо, безжалостный Бог!
Ты еще никогда никому не помог.
Если видишь, что сердце обуглено горем,
Ты тотчас же еще добавляешь ожог.

Неразумные люди с начала веков
Вместо истины тешились сладостью слов;
Хоть пришли им на помощь Иисус с Мухаммедом,
Не проникли они в сокровенность основ.

От безбожья до Бога — мгновенье одно.
От нуля до итога — мгновенье одно.
Береги драгоценное это мгновенье:
Жизнь — ни мало, ни много — мгновенье одно!

Жизнь — мираж. Тем не менее — радостным будь.
В страсти и опьянении — радостным будь.
Ты мгновения жил — и тебя уже нету.
Но хотя бы мгновение — радостным будь!

Я познание сделал своим ремеслом,
Я знаком с высшей правдой и с низменным злом.
Все тугие узлы я распутал при жизни,
Кроме смерти, завязанной мертвым узлом.

Имей друзей поменьше, не расширяй их круг.
И помни: ближе близких вдали живущий друг.
Окинь спокойным взором, кто сидит вокруг.
В ком видел ты опору, врага увидишь вдруг.

О жизни подумал,
Хоть это старо.
Срок жизни: колодец, веревка, ведро!
Коль ведро из колодца
Выходит пустое…
Гадать, сколь протяжна веревка,
Не стоит…

И скупец горит в жарком огне, как злодей.
Так пророком начертано: лучше неверный,
Если он мусульманина будет щедрей.

Дни жизни даже горькие цени,
Ведь навсегда уходят и они.

Любовь может обойтись без взаимности, но дружба — никогда.

Не говорите, что мужчина бабник! Если бы он был однолюб, то до вас бы очередь не дошла.

Как прежнюю любовь забыть смогу я,
Когда глаза в слезах, душа в крови?!

Нищий мнит себя шахом, напившись вина.
Львом лисица становится, если пьяна.
Захмелевшая старость беспечна, как юность.
Опьяневшая юность, как старость, умна.

Кто битым жизнью был, тот большего добьется.
Пуд соли съевший, выше ценит мед.
Кто слезы лил, тот искренней смеется.
Кто умирал, тот ценит, что живет…

Если низменной похоти станешь рабом –
Будешь в старости пуст, как заброшенный дом.
Оглянись на себя и подумай о том,
Кто ты есть, где ты есть и — куда же потом?

Если гурия страстно целует в уста,
Если твой собеседник мудрее Христа,
Если лучше небесной Зухры музыкантша –
Все не в радость, коль совесть твоя нечиста!

На свете можно ли безгрешного найти?
Нам всем заказаны безгрешные пути.
Мы худо действуем, а ты нас злом караешь!
Меж нами и тобой различий нет почти…

Показывать можно только зрячим.
Петь песню — только тем, кто слышит.
Дарите себя тому, кто будет благодарен,
Кто понимает, любит вас и ценит.

Я думаю, что лучше одиноким быть,
Чем жар души кому нибудь дарить.
Бесценный дар отдав кому попало,
Родного встретив, не сумеешь полюбить.

Нет страшнее одиночества, чем одиночество вдвоем…

Как хочется сказать хорошие слова…
Пусть снег идет, а с ним и обновленье.
Ведь жизнь прекрасна и добра!
Цените эти милые мгновенья!
Ведь из таких мгновений наша жизнь.
И если верим мы в такое чудо,
Душа поет, и сердце рвется ввысь…
И не страшна нам злая вьюга!
Не существует зависти и лжи,
А лишь покой, тепло и вдохновенье.
Ведь мы живем для счастья и любви!
Так пусть продлится это наслажденье!

Мы источник веселья и скорби рудник,
Мы вместилище скверны и чистый родник.
Человек, словно в зеркале мир, многолик.
Он ничтожен — и он же безразмерно велик!

Не печалься, смертный, о вчерашних потерях,
День сегодняшний завтрашней мерой не мерь.
Ни былой, ни грядущей минуте не веря,
Верь минуте текущей — будь счастлив теперь.

Ты не верь измышленьям непьющих тихонь,
Будто пьяниц в аду ожидает огонь.
Если место в аду для влюбленных и пьяных –
Рай окажется завтра пустым, как ладонь!

Хочешь тронуть розу — рук поколоть не бойся,
Хочешь пить — с похмелья хворым слечь не бойся.
А любви прекрасной, трепетной и страстной
Хочешь — понапрасну сердце сжечь не бойся!

Шейх блудницу стыдил: «Ты, беспутная, пьешь,
Всем желающим тело свое продаешь!»
«Я, — сказала блудница, — и вправду такая,
Тот ли ты, за кого всем себя выдаешь?»

Не бойся козней времени бегущего,
Не вечны наши беды в круге сущего.
Миг, данный нам, в веселье проведи,
Не плачь о прошлом, не страшись грядущего.

Ты выбрался из грязи в князи, но в спешке князем становясь…
Не позабудь, чтобы не сглазить, не вечны князи — вечна грязь…

Океан, состоящий из капель, велик.
Из пылинок слагается весь материк.
Твой приход и уход не имеют значенья.
Просто муха в окно залетела на миг…

Свою слепить бы жизнь из самых умных дел
Там не додумался, тут вовсе не сумел.
Но Время — вот у нас учитель расторопный!
Как о себе напомнит, ты малость поумнел.

Я мир сравнил бы с шахматной доской — то день, то ночь, а пешки мы с тобой.
Подвигают немного, и побили, а после в темный ящик сунут на покой!

Безгрешными приходим — и грешим,
Веселыми приходим — и скорбим.
Сжигаем сердце горькими слезами
И обернемся в прах, развеяв жизнь, как дым.

Я знаю мир: в нем вор сидит на воре.
Мудрец всегда с глупцом проигрывает в споре.
Бесчестный честного стыдит.
А капля счастья тонет в море горя…

Бог дает, Бог берет — вот и весь тебе сказ!
Что к чему — остается загадкой для нас.
Сколько жить, сколько пить — отмеряют на глаз,
Да и то норовят недолить каждый раз.

Коль можешь, не тужи о времени бегущем,
Не отягчай души ни прошлым, ни грядущим.
Сокровища свои потрать, пока живой;
Ведь все равно в тот мир уйдешь ты неимущим.

Мир — мгновенье, и я в нем мгновенье одно.
Сколько вздохов мне сделать за миг суждено?
Будь же весел, живой! Это бренное тело
Никому во владенье навек не дано.

Несовместимых мы порой полны желаний:
в одной руке бокал, другая — на Коране…
Вот так мы и живем под небом голубым –
полубезбожники и полумусульмане!

Мы уйдем без следа — ни имен, ни примет.
Этот мир простоит еще тысячи лет.
Нас и раньше тут не было — после не будет.
Ни ущерба, ни пользы от этого нет.

Ты скажешь, наша жизнь — одно мгновенье.
Ее цени, в ней черпай вдохновенье.
Как проживешь ее, так и пойдет,
Не забывай: она — твое творенье.

Сомненье, вера, пыл живых страстей –
Игра воздушных мыльных пузырей:
Тот радугой блеснул, а этот черно белый…
И разлетятся все! Вот это жизнь людей.

Не станет нас. А миру — хоть бы что!
Исчезнет след. А миру — хоть бы что!
Нас не было, а он сиял и будет!
Исчезнем мы… А миру — хоть бы что!

Изначальней всего остального — любовь,
В песне юности первое слово — любовь.
О, не знавший любви в этом мире,
Знай, что всей нашей жизни основа — любовь!

Знай: в любовном жару — ледяным надо быть.
На сановном пиру — не хмельным надо быть.
Чтобы уши, глаза и язык были целы, –
И глухим, и слепым, и немым надо быть.

Я спросил у мудрейшего: «Что ты извлек
Из своих манускриптов?» Мудрейший изрек:
«Счастлив тот, кто в объятьях красавицы нежной
По ночам от премудростей книжных далек!»

В день завтрашний нельзя сегодня заглянуть,
Одна лишь мысль о нем стесняет мукой грудь.
Кто знает, много ль дней тебе прожить осталось?
Не трать их попусту, благоразумен будь.

Благородные люди, друг друга любя,
Видят горе других, забывают себя.
Если чести и блеска зеркал ты желаешь, –
Не завидуй другим, — и возлюбят тебя.

Смысла нет перед будущим дверь запирать,
Смысла нет между злом и добром выбирать.
Жизнь нам мечет вслепую игральные карты –
Все, что выпало, надо успеть проиграть!

Не смешно ли весь век по копейке копить,
Если вечную жизнь все равно не купить?
Эту жизнь тебе дали, мой милый, на время,
Постарайся же вовремя это прожить.

Кто урод, тот красавиц не ведает страсть,
В ад согласен влюбленный безумец попасть,
Безразлично влюбленным, во что одеваться,
Что на землю стелить, что под голову класть.

Не хмурь бровей из за ударов рока,
Упавший духом гибнет раньше срока.
Ни ты, ни я не властны над судьбою.
Мудрей смирить ее с собою. Больше проку!

На свете можно ли безгрешного найти?
Нам всем заказаны безгрешные пути.
Мы зло творим, и ты нас злом караешь!
Меж нами и тобой различий нет почти…

Благородство страданием, друг, рождено,
Стать жемчужиной — всякой ль песчинке дано?
Можешь все потерять, сбереги только душу, –
Чаша снова наполнится, было б вино.

Известно, все лишь суета сует:
Будь весел, не горюй, стоит на этом свет.
Что было, то прошло, что будет — неизвестно,
Так не горюй о том, чего сегодня нет.

Если путы тоски разорвать не сумел,
Если солнце черно от безрадостных дел,
Расспроси о судьбе всех бредущих навстречу,
Вдруг утешит тебя общий с ними удел.

Из за того, что не пришло, ты не казни себя.
Из за того, что отошло, ты не кляни себя.
Урви от подлой жизни клок — и не брани себя.
Покуда меч не поднял рок — живи, храни себя.

Не завидуй тому, кто сильней и богат.
За рассветом всегда наступает закат.
С этой жизнью короткою, равною вздоху,
Обращайся, как с данной тебе напрокат.

Миром правят насилие, злоба и месть.
Что еще на земле настоящее есть?
Где счастливые люди в озлобленном мире?
Если есть — их по пальцам легко перечесть.

Будешь в обществе гордых ученых ослов,
Попытайся ослом притвориться без слов,
Ибо всякого, кто не осел, эти дурни
Обвиняют немедля в подрыве основ.

Тот, кто с юности верует в собственный ум,
Стал в погоне за истиной сух и угрюм.
Притязающий с детства на знание жизни,
Виноградом не став, превратился в изюм.

Мы в этот мир вторично не придем,
своих друзей вторично не найдем.
Держись за миг, ведь он не повторится,
как ты и сам не повторишься в нем…

Ты при всех на меня накликаешь позор:
Я безбожник, я пьяница, чуть ли не вор!
Я готов согласиться с твоими словами…
Но достоин ли ты выносить приговор?

Как полдневное небо, бездонна любовь.
Как полночная птица, бессонна любовь.
Но не значит любовь — соловьем разливаться,
Умереть без единого стона — любовь.

Какой соблазн, какое искушенье, храни Аллах!
Твое лицо и день и ночь царит в мечтах.
Вот потому и боль в груди, и трепет в сердце,
И сухость губ, и влажность глаз, и дрожь в руках…

Знает твердо мудрец: не бывает чудес,
Он не спорит — там семь или восемь небес.
Раз пылающий разум навеки погаснет,
Не равно ль воробей или волк тебя съест?

Мне лучше быть с тобой в вертепе, в кабаке
И мыслями сокровенными делиться,
Чем без тебя, мой Бог, идти в мечеть молиться –
Без пламени в душе, но с четками в руке!

Растить в душе побег унынья — преступленье,
Пока не прочтена вся книга наслажденья.
Лови же радости и жадно пей вино:
Жизнь коротка, увы! Летят ее мгновенья.

Созвездия в заоблачной дали
Раздумьям тщетным многих обрекли.
Одумайся, побереги рассудок –
Мудрейшие, и те в тупик зашли.

Ветер жизни иногда свиреп…
В целом жизнь, однако, хороша…
И не страшно, когда черный хлеб,
Страшно, когда черная душа…

Ты обойден наградой? — Позабудь!
Дни вереницей мчатся? — Позабудь!
Беспечный ветер в вечной книге жизни
Мог и не той страницей шевельнуть!

Ухожу, ибо в этой обители бед
Ничего постоянного, прочного нет!
Пусть смеется лишь тот уходящему вслед,
Кто прожить собирается тысячу лет.

Книга жизни моей вся прочитана — жаль!
От весны до весны лишь осталась печаль…
Юность птица! Не помню, когда ты пришла
И когда, легкокрылая, вдаль уплыла…

Месяца месяцами сменялись до нас,
Мудрецы мудрецами сменялись до нас.
Эти камни в пыли под ногами у нас
Были прежде зрачками пленительных глаз…

Вместо солнца весь мир осветить не могу,
В тайну жизни я дверь отворить не могу.
В море мысли нашел я жемчужину суть,
Но от страха боюсь я на свет повернуть…

До того, как мы чашу судьбы изопьем,
Лучше, милая, чашу другую нальем:
Может статься, что сделать глоток пред концом
Не позволит нам небо в безумстве своем…

Вдвоем или своим путем
И как зовут, и что потом…
Мы не спросили ни о чем, и не клянемся, что до гроба,
Мы любим, просто любим… оба.

Я к неверной хотел бы душой охладеть,
Новой страсти позволить собой овладеть.
Я хотел бы, но слезы глаза застилают,
Слезы мне не дают на другую глядеть!

В любви к тебе не страшен мне укор,
С невеждами я не вступаю в спор.
Любовный кубок — исцеленье мужу,
А немужам — изгнанье и позор.

Согрешив, ни к чему себя адом стращать!
Стать безгрешным не надо себе обещать!
Для чего милосердному Богу безгрешник?
Грешник нужен Всевышнему, чтобы прощать!

Красивой быть — не значит ей родиться,
Ведь красоте мы можем научиться.
Когда красив душевно человек,
Какая внешность может с тем сравниться?

Нить натяни — оборвется.
Счастье что хрупкий хрусталь.
Стукнешь слегка — разобьется,
А потерять его жаль.

Счастье найти не так просто,
Всем распознать не дано.
Счастье без веса, без роста…
В сердце ищите его…

Будь всесилен, как маг, проживи сотни лет, –
В темной бездне веков не увидят твой свет.
Лишь в легендах порой наши судьбы мерцают,
Стань же искрою счастья средь этих легенд!

Не мужчина, кто лелеять свой облик привык,
Кто стремится понравиться каждый свой миг.
Будь же мужествен всюду, укрась свою душу,
Ибо женщина — муж, украшающий лик!

Скупец, не причитай, что плохи времена.
Все, что имеешь, — трать. Запомни: жизнь одна.
Сколь денег ни награбь, а в мир иной отсюда
Не унесешь, представь, и горсточки зерна.

Под небесами счастья нет, и мир устроен так:
Один рождается на свет, другой летит во мрак.
И если б ведал человек о всех земных печалях,
Не торопился б он сюда, коль сам себе не враг.

Отзывчивых людей сравню я с зеркалами.
Как жаль, что зеркала себя не видят сами…
Чтоб ясно рассмотреть себя в своих друзьях,
Сперва ты зеркалом предстань перед друзьями.

Храни свои слова надежнее монет.
Дослушай до конца, потом давай ответ.
Тебе при двух ушах язык один достался,
Чтоб дважды выслушать и дать один совет.

Постепенно ушло время страсти кипящей,
Нет ревнивых речей и трагических поз,
Время тихой любви, зрелой и настоящей,
Дарит редко букеты тюльпанов и роз.

Опасайся плениться красавицей, друг!
Красота и любовь — два источника мук.
Ибо это прекрасное царство не вечно:
Разбивает сердца и уходит из рук.

Мяч брошенный не скажет: «Нет!» и «Да!»
Игрок метнул — стремглав лети туда!
И нас не спросят: в мир огромный бросят.
Творец решает — каждого куда.

Счастье что в стоге иголка.
Счастье что тонкая нить.
Можно искать его долго,
Но рядом оно может быть.

Это время любви, словно теплая осень,
Терпкий запах травы, неба синяя грусть
«Как живется тебе?» — если кто нибудь спросит,
Ничего не скажу, лишь слегка улыбнусь.

Об камень я зашиб кувшин мой обливной –
Как друга оскорбил, настолько был хмельной!
И вздрогнула душа на тихий стон кувшина:
«А я таким же был… Ты тоже станешь мной».

Вот снова день исчез, как ветра легкий стон,
Из нашей жизни, друг, навеки выпал он.
Но я, покуда жив, тревожиться не стану
О дне, что отошел, и дне, что не рожден.

В этом мире глупцов, подлецов, торгашей
Уши, мудрый, заткни, рот надежно зашей,
Очи плотно зажмурь — хоть немного подумай
О сохранности глаз, языка и ушей.

С ослами будь ослом — не обнажай свой лик!
Его спроси — он скажет: «Я велик!»
А если у кого ослиных нет ушей,
Тот для его собратьев явный еретик!

Вхожу в мечеть. Час поздний и глухой.
Не в ожиданье чуда я и не с мольбой:
Когда то коврик я стянул отсюда,
А он истерся. Надо бы другой…

Не изменить, что нам готовят дни!
Не накликай тревоги, не темни
Прекрасных дней сияющий остаток.
Твой краток миг! Блаженствуй и цени!

Что жизнь — базар, там друга не ищи.
Что жизнь — недуг, лекарства не проси.
Сам не меняйся — людям улыбайся!
Но у людей улыбок не ищи…

О небо, к подлецам щедра рука твоя:
Им — бани, мельницы и воды арыка,
А кто душою чист, тому лишь корка хлеба.
Ах, небо, ты не стоишь и плевка.

Один припев у мудрости моей:
Жизнь коротка, так дай же волю ей!
Умно бывает постригать деревья,
Но обкорнать себя — куда глупей…

Страсть не может с глубокой любовью дружить,
А коль смогут, то вместе недолго им быть.
Кумир мой, вылепил тебя гончар,
Что пред тобой даже луна своих стыдится чар.

За мгновеньем мгновенье — и жизнь промелькнет…
Пусть весельем мгновение это блеснет!
Берегись, ибо жизнь — это сущность творенья,
Как ее проведешь, так она и пройдет.

Увы, от мудрости нет в нашей жизни прока,
И только круглые глупцы — любимцы рока.
Чтоб ласковей ко мне был рок, подай сюда
Кувшин мутящего нам ум хмельного сока.

Если б мне властелином судьбы своей стать –
и всю ее заново перелистать.
И, безжалостно вычеркнув скорбные строки,
рукою от радости небо достать.

Кто рожден в красоте счастья лик созерцать,
Тому мир будет множеством граней мерцать –
Украшает шитьем для красавицы платье
И умеет изнанку душой понимать!

Жизнь — рек поток в минутном серебре,
Пески пустыни в тающей игре.
Живи сегодня — а вчера и завтра
Не так важны в земном календаре.

Да пребудет со мною любовь и вино!
Будь что будет: безумье, позор — все равно!
Чему быть суждено — неминуемо будет,
Но не больше того, чему быть суждено.

От сомненья до веры — мгновенье одно.
От любви до измены — мгновенье одно.
Посвяти это краткое время веселью,
Так как жизнь — это тоже мгновенье одно!

В том не любовь, кто буйством не томим,
В том хворостинок отсырелых дым.
Любовь — костер, пылающий, бессонный…
Влюбленный болен. Он неисцелим!

Если истина вечно уходит из рук,
Не пытайся понять непонятное, друг,
Чашу в руки бери, оставайся невеждой,
Нету смысла, поверь, в изученье наук.

Как больно за сердца, в которых нет огня,
Где страсти не пьянят, безумствами пьяня.
Когда нибудь поймешь: нет ничего бесплодней
Отсутствием любви загубленного дня…

«Мы из глины, — сказали мне губы кувшина, –
Но в нас билась кровь цветом ярче рубина…
Твой черед впереди. Участь смертных едина.
Все, что живо сейчас, завтра — пепел и глина».

Ты грустен? Покури гашиш — и мрака нет;
Иль чашу осуши — тоски пройдет и след.
Но стал ты суфием, увы. Не пьешь, не куришь…
Булыжник погрызи — вот мой тебе совет.

Трясу надежды ветвь, но где желанный плод?
Как смертный нить судьбы в кромешной тьме найдет?
Тесна мне жития печальная темница, –
О, если б дверь найти, что к вечности ведет!

Запрет вина — закон, считающийся с тем,
Где пьется, и когда, и кем.
Когда ж соблюдены все эти оговорки,
Пить — признак мудрости, а не порок совсем.

Ты пей, но крепко разума держись,
Вертепом варварства не становись!
Ты пей, но никого не обижай!
Ослаб — не пей, безумия страшись!

Те, кто веруют слепо, — пути не найдут.
Тех, кто в думах, — сомнения вечно гнетут.
Опасаюсь, что голос раздастся однажды:
«О, невежды! Дорога не там и не тут!»

Я презираю лживых, лицемерных
Молитвенников сих, ослов примерных.
Они же, под завесой благочестья,
Торгуют верой хуже всех неверных.

Сосуд из глины влагой разволнуй:
Услышишь лепет губ, не только струй.
Чей это прах? Поцеловал и вздрогнул:
Почудилось — в ответ мне отдан поцелуй.

Я терплю издевательства неба давно.
Может быть, за терпенье в награду оно
Ниспошлет мне красавицу легкого нрава
И тяжелый кувшин ниспошлет заодно.

Другие к празднику себя пусть украшают,
Ты праздник украшать собой имеешь дар.
Время тихой любви. Что же значит забота?
По глазам уловить, с полуслова понять.
Ведь любовь, как ни странно, большая работа,
Если ей дорожишь и не хочешь терять.

Коль вся жизнь коротка в этом мире беспечном,
Грусть для смертного сердца — ненужный обоз.

Не забывай, что ты не одинок:
И в самые тяжкие минуты рядом с тобою — Бог.

Хоть мудрый шариат и осудил вино,
Хоть терпкой горечью пропитано оно, –
Мне сладко с милой пить. Недаром говорится:
Мы тянемся к тому, что нам запрещено.

В вине — взлет души, сбросившей тягостные узы запретов и условностей:
Лучше сердце обрадовать чашей вина,
Чем скорбеть и былые хвалить времена.
Трезвый ум налагает на душу оковы.
Опьянев, разрывает оковы она.
Чтоб жизнь твоя в восторге расцвела,
Должна смеяться радостно душа!
Ты как молитву это повторяй,
Скорбеть душе не позволяй.
А если будут слезы и печаль,
Пусть жизнь умчит все это вдаль.

Сумей увидеть радостно рассвет,
И станет он спасением от бед.
Жизнь многолика! Надо нам ее принять
В любых нарядах и понять,
Что ты этим нарядам краски дашь
И что за грош ее ты не отдашь…

Скорей голодный лев откажется от пищи, чем женщина от подлости и лжи.

Мне говорят: «Хайям, не пей вина!»
А как мне быть? Ведь только пьяному слышна
Речь гиацинта нежная тюльпану, которой мне не говорит она.
В плен не поймать ручья, зато ласкает беглая струя…
Нет в женщинах и в жизни постоянства, зато бывает очередь твоя…

Будь счастлив в этот миг. Этот миг и есть твоя жизнь.

Ты знаешь сам давно, что жизнь — одно мгновенье.

Пока путем скитаний не пройдешь — напрасно счастья ждешь,
Пока слезы страданий не прольешь — напрасно счастья ждешь.
А почему — любой влюбленный знает:
Пока себя от счастья бережешь — напрасно счастья ждешь.

Лишь твоему лицу больное сердце радо.
Кроме глаз твоих, мне ничего не надо.
Свой образ я в тебе увидел, и, заглянув в твои глаза,
Себя в тебе я увидал, моя отрада.

Круг небес ослепляет нас блеском своим.
Ни конца, ни начала его мы не зрим.
Этот круг недоступен для логики нашей,
Меркой разума нашего незмерим.

Не ищи себе друга по разным углам,
С ним невзгоды свои не дели пополам.
Будь один. Сам найди для себя исцеленье.
Утешитель же твой пусть излечится сам…

Утром лица тюльпанов покрыты росой,
И фиалки, намокнув, не блещут красой.
Мне по духу еще не расцветшая роза,
Чуть заметно подол приподнявшая свой.

О Всевышний, когда я теряю надежду, помоги мне вспомнить, что твоя любовь больше, чем мое разочарование, а твои планы на мою жизнь лучше, чем мои мечты…

Каждый розовый, взоры ласкающий куст
Рос из праха красавиц, из розовых уст.
Каждый стебель, который мы топчем ногами,
Рос из сердца, вчера еще полного чувств.

Нам в мечети говорят: «Аллах — основа и суть».
Мудрецы нас к науке хотят повернуть.
Но, боюсь, кто нибудь сможет нас обернуть:
«Эй, слепцы! Есть иной, вам неведомый путь!»

Увы, немного дней нам на земле побыть дано,
Прожить их без любви и без вина — грешно.
Зачем гадать, мир этот — стар иль молод:
Коль суждено уйти — не все ли нам равно?

Поверь, что дали, — вновь отнимут у тебя,
Дабы свободным ты, как прежде, мог остаться.

Не уходи в темнеющие дали: живи в короткой яркой полосе.
Жизнь — мгновенье. Вино — от печали бальзам.
День прошел без печали — хвала небесам!
Будь доволен тебе предназначенной долей,
Не пытайся ее перекраивать сам.

Приход наш и уход загадочны и смелы,
Их цели мудрецы земли осмыслить не сумели,
Где круга этого начало, где конец,
Откуда мы пришли, куда уйдем отселе?

Вместо жемчуга с янтарем
Мы другое богатство себе изберем,
Скинь наряды, прикрой свое тело старьем,
Но и в старых лохмотьях останься царем!

Мы только куклы, вертит нами рок,
Не сомневайся в правде этих строк.
Нам даст покувыркаться — и запрячет
В ларец небытия, когда лишь выйдет срок.

Пей с достойным, который тебя не глупей,
Или пей с луноликой любимой своей.
Никому не рассказывай, сколько ты выпил.
Пей с умом. Пей с разбором. Умеренно пей.

Нет благороднее растений и милее,
Чем черный кипарис и белая лилея.
Он, сто имея рук, не тычет их вперед;
Она всегда молчит, сто языков имея.

Гончар. Кругом в базарный день шумят…
Он топчет глину целый день подряд.
А та угасшим голосом лепечет:
«Брат, пожалей, опомнись — ты мой брат!»

Брат, не требуй богатств — их не хватит на всех.
Не взирай со злорадством святоши на грех.
Есть над нами Творец. Что ж до дел у соседа,
То в одежде твоей еще больше прорех.

В теснине окажусь — ты в тот же миг узришь,
Вслепую забреду в глухой тупик — узришь,
В беде отчаянный мой крик — услышишь,
А если я лукав, в мольбе двулик, — узришь.

Много сект насчитал я в исламе. Из всех
Я избрал себе секту любовных утех.
Ты — мой бог! Подари же мне радости рая.
Слиться с богом, любовью пылая, — не грех!

Любя тебя, сношу я все упреки
И вечной верности не зря даю зароки.
Коль вечно буду жить, готов до дня Суда
Покорно выносить гнет тяжкий и жестокий.

Ранимый страстью, слезы без устали лью,
Исцелить мое бедное сердце молю,
Ибо вместо напитка любовного небо
Кровью сердца наполнило чашу мою.

Так как вечных законов твой ум не постиг,
Волноваться смешно из за мелких интриг.
Наш Творец в небесах неизменно велик –
Будь спокоен и весел, цени каждый миг!

Если бог не услышит меня в вышине –
Я мольбою своей обращусь к сатане.
Если богу желанья мои неугодны –
Значит, дьявол внушает желания мне!

Любовь вначале ласкова всегда.
В воспоминаньях ласкова всегда.
А любишь — больно!
И с жадностью друг друга
Терзаем мы и мучаем — всегда.

Бренность мира узрев, горевать погоди!
Знай: недаром колотится сердце в груди.
Не горюй о минувшем: что было, то сплыло.
Не горюй о грядущем: туман впереди…
Коль день прошел, о нем не вспоминай,
Пред днем грядущим в страхе не стенай,
О будущем и прошлом не печалься,
Сегодняшнему дню ты цену знай!

Не жалуйся на боль — вот лучшее от нее лекарство.

Вино пить — грех. Подумай, не спеши!
Сам против правил жизни явно не греши.

Задумчивая душа склоняется к одиночеству.

Пусть те, кого бросили мы, найдут лучше нас, а те, кто бросил нас, поймут, что мы были лучшими!!!

Ты сегодня не властен над завтрашним днем,
Твои замыслы завтра исчезнут со сном!
Ты сегодня живи, если ты не безумен.
Ты — не вечен, и все в этом мире земном.

Ещё по теме
Популярно
Комментарии и отзывы