Рубайи Омара Хайяма
Омар Хайям (1048–1131) персидский поэт, философ, математик, астроном, астролог.
Сдружившийся с вином, всегда мужчиной будь, Мы в кабаке Любви до нитки разоримся, Примерно семьдесят учений разных есть, В душе бесчувственной любовь не воспитать; Влюбленным ночь дана, чтоб тешиться тайком. Нет, чувственная страсть с любовью не дружна, Горе сердцу, которое льда холодней, Виночерпий! Вино взяло цвет твоих щек, Беспечно не пил никогда я чистого вина, Сердце, в жизни от пьянства подальше держись, Лучше принять от мудреца яд, чем от подлеца — лекарство.
Выше всех поучений и правил, как правильно жить, Дитя, учись у правды и у света, Все царства мира — за глоток вина! Что было, то и будет, говорят, Взаймы нам время жизни. Но есть и вечный дар! Пусть мы забыли о желаниях своих, Есть тайны моря, что притягивают взгляд, Меняем реки, страны, города. От притворной любви утоления нет, Душой ты безбожник с Писаньем в руке, Никто не лицезрел ни рая, ни геенны; Любовь — роковая беда, но эта беда — по воле Аллаха. Если б ни тайна, человек бы не стремился! Чтоб мудро жизнь прожить, знать надобно немало, И тайна вновь околдовала нас, Хоть мудрец — не скупец и не копит добра, Где, когда и кому, милый друг, удавалось Те, что украсили познанья небосклон, Да, в женщине, как в книге, мудрость есть. Да, женщина похожа на вино, Кто то мудрый внушал задремавшему мне: Когда б я властен был над этим небом злым, Если мельницу, баню, роскошный дворец «Ад и рай — в небесах», — утверждают ханжи. Один всегда постыден труд — превозносить себя, Не пристало хороших людей обижать, Только суть, как достойно мужчин, говори, К тайнам ты не пускай подлеца — их скрывай, Долго ль будешь ты всяким скотам угождать? В божий храм не пускайте меня на порог. Я знаю этот вид напыщенных глупцов: Трудно замыслы Бога постичь, старина. Общаясь с дураком, не оберешься срама, Признаешь превосходство других, значит — муж, Любуюсь я рассветом скоротечным, Все, что видим мы, — видимость только одна. Того текучего огня налей, Лучше пить и веселых красавиц ласкать, Из тех, что мир прошли и вдоль и поперек, Благородство и подлость, отвага и страх – В детстве ходим за истиной к учителям, Вино запрещено, но есть четыре но: Вот лицо мое — словно прекрасный тюльпан, Все пройдет — и надежды зерно не взойдет, В этой тленной Вселенной в положенный срок В этом мире любовь — украшенье людей, В этом мире неверном не будь дураком: Даже самые светлые в мире умы Двери этой обители: выход и вход. До рождения ты не нуждался ни в чем, Если б мне всемогущество было дано – И с другом и с врагом ты должен быть хорош! Если пост я нарушу для плотских утех – Если труженик, в поте лица своего Жизнь — пустыня, по ней мы бредем нагишом. Если есть у тебя для жилья закуток – Жизни стыдно за тех, кто сидит и скорбит, Жизнь уходит из рук, надвигается мгла, Знайся только с достойными дружбы людьми, Много лет размышлял я над жизнью земной. Мы — послушные куклы в руках у Творца! Недостойно стремиться к тарелке любой, Не моли о любви, безнадежно любя, Так как собственной смерти отсрочить нельзя, Нищим дервишем ставши — достигнешь высот. Неужели таков наш ничтожный удел О, душа! Ты меня превратила в раба. Отчего всемогущий Творец наших тел Светоч мысли, сосуд сострадания — мы. С людьми ты тайной не делись своей, Тот гончар, что слепил глины наших голов, Тот усердствует слишком, кричит: «Это — я!» Что Творец нам однажды отмерил, друзья, Ты, Всевышний, по моему, жаден и стар. Ты не очень то и щедр, всемогущий Творец: Хорошо, если платье твое без прорех. Чем за общее счастье без толку страдать, Я научу тебя, как всем прийтись по нраву: Удивленья достойны поступки Творца, Возвел бы я хулу на божество! Ты — рудник, коль на поиск рубина идешь, Часть людей обольщается жизнью земной, Я нигде преклонить головы не могу. Ты для каждого шага находишь причину, Не искавшему путь вряд ли путь тот укажут, Наша роль в этом мире — прийти и уйти. Человек — это истина мира, венец, Не рождается зло от добра и обратно… Кто пил — ушел, кто пьет — уйдет! Мы до смерти не станем ни лучше, ни хуже. Вода… Я пил ее однажды. Ведь совсем не важно, от чего умрешь, О жестокое небо, безжалостный Бог! Неразумные люди с начала веков От безбожья до Бога — мгновенье одно. Жизнь — мираж. Тем не менее — радостным будь. Я познание сделал своим ремеслом, Имей друзей поменьше, не расширяй их круг. О жизни подумал, И скупец горит в жарком огне, как злодей. Дни жизни даже горькие цени, Любовь может обойтись без взаимности, но дружба — никогда.
Не говорите, что мужчина бабник! Если бы он был однолюб, то до вас бы очередь не дошла.
Как прежнюю любовь забыть смогу я, Нищий мнит себя шахом, напившись вина. Кто битым жизнью был, тот большего добьется. Если низменной похоти станешь рабом – Если гурия страстно целует в уста, На свете можно ли безгрешного найти? Показывать можно только зрячим. Я думаю, что лучше одиноким быть, Нет страшнее одиночества, чем одиночество вдвоем…
Как хочется сказать хорошие слова… Мы источник веселья и скорби рудник, Не печалься, смертный, о вчерашних потерях, Ты не верь измышленьям непьющих тихонь, Хочешь тронуть розу — рук поколоть не бойся, Шейх блудницу стыдил: «Ты, беспутная, пьешь, Не бойся козней времени бегущего, Ты выбрался из грязи в князи, но в спешке князем становясь… Океан, состоящий из капель, велик. Свою слепить бы жизнь из самых умных дел Я мир сравнил бы с шахматной доской — то день, то ночь, а пешки мы с тобой. Безгрешными приходим — и грешим, Я знаю мир: в нем вор сидит на воре. Бог дает, Бог берет — вот и весь тебе сказ! Коль можешь, не тужи о времени бегущем, Мир — мгновенье, и я в нем мгновенье одно. Несовместимых мы порой полны желаний: Мы уйдем без следа — ни имен, ни примет. Ты скажешь, наша жизнь — одно мгновенье. Сомненье, вера, пыл живых страстей – Не станет нас. А миру — хоть бы что! Изначальней всего остального — любовь, Знай: в любовном жару — ледяным надо быть. Я спросил у мудрейшего: «Что ты извлек В день завтрашний нельзя сегодня заглянуть, Благородные люди, друг друга любя, Смысла нет перед будущим дверь запирать, Не смешно ли весь век по копейке копить, Кто урод, тот красавиц не ведает страсть, Не хмурь бровей из за ударов рока, На свете можно ли безгрешного найти? Благородство страданием, друг, рождено, Известно, все лишь суета сует: Если путы тоски разорвать не сумел, Из за того, что не пришло, ты не казни себя. Не завидуй тому, кто сильней и богат. Миром правят насилие, злоба и месть. Будешь в обществе гордых ученых ослов, Тот, кто с юности верует в собственный ум, Мы в этот мир вторично не придем, Ты при всех на меня накликаешь позор: Как полдневное небо, бездонна любовь. Какой соблазн, какое искушенье, храни Аллах! Знает твердо мудрец: не бывает чудес, Мне лучше быть с тобой в вертепе, в кабаке Растить в душе побег унынья — преступленье, Созвездия в заоблачной дали Ветер жизни иногда свиреп… Ты обойден наградой? — Позабудь! Ухожу, ибо в этой обители бед Книга жизни моей вся прочитана — жаль! Месяца месяцами сменялись до нас, Вместо солнца весь мир осветить не могу, До того, как мы чашу судьбы изопьем, Вдвоем или своим путем Я к неверной хотел бы душой охладеть, В любви к тебе не страшен мне укор, Согрешив, ни к чему себя адом стращать! Красивой быть — не значит ей родиться, Нить натяни — оборвется. Счастье найти не так просто, Будь всесилен, как маг, проживи сотни лет, – Не мужчина, кто лелеять свой облик привык, Скупец, не причитай, что плохи времена. Под небесами счастья нет, и мир устроен так: Отзывчивых людей сравню я с зеркалами. Храни свои слова надежнее монет. Постепенно ушло время страсти кипящей, Опасайся плениться красавицей, друг! Мяч брошенный не скажет: «Нет!» и «Да!» Счастье что в стоге иголка. Это время любви, словно теплая осень, Об камень я зашиб кувшин мой обливной – Вот снова день исчез, как ветра легкий стон, В этом мире глупцов, подлецов, торгашей С ослами будь ослом — не обнажай свой лик! Вхожу в мечеть. Час поздний и глухой. Не изменить, что нам готовят дни! Что жизнь — базар, там друга не ищи. О небо, к подлецам щедра рука твоя: Один припев у мудрости моей: Страсть не может с глубокой любовью дружить, За мгновеньем мгновенье — и жизнь промелькнет… Увы, от мудрости нет в нашей жизни прока, Если б мне властелином судьбы своей стать – Кто рожден в красоте счастья лик созерцать, Жизнь — рек поток в минутном серебре, Да пребудет со мною любовь и вино! От сомненья до веры — мгновенье одно. В том не любовь, кто буйством не томим, Если истина вечно уходит из рук, Как больно за сердца, в которых нет огня, «Мы из глины, — сказали мне губы кувшина, – Ты грустен? Покури гашиш — и мрака нет; Трясу надежды ветвь, но где желанный плод? Запрет вина — закон, считающийся с тем, Ты пей, но крепко разума держись, Те, кто веруют слепо, — пути не найдут. Я презираю лживых, лицемерных Сосуд из глины влагой разволнуй: Я терплю издевательства неба давно. Другие к празднику себя пусть украшают, Коль вся жизнь коротка в этом мире беспечном, Не забывай, что ты не одинок: Хоть мудрый шариат и осудил вино, В вине — взлет души, сбросившей тягостные узы запретов и условностей: Сумей увидеть радостно рассвет, Скорей голодный лев откажется от пищи, чем женщина от подлости и лжи.
Мне говорят: «Хайям, не пей вина!» Будь счастлив в этот миг. Этот миг и есть твоя жизнь.
Ты знаешь сам давно, что жизнь — одно мгновенье.
Пока путем скитаний не пройдешь — напрасно счастья ждешь, Лишь твоему лицу больное сердце радо. Круг небес ослепляет нас блеском своим. Не ищи себе друга по разным углам, Утром лица тюльпанов покрыты росой, О Всевышний, когда я теряю надежду, помоги мне вспомнить, что твоя любовь больше, чем мое разочарование, а твои планы на мою жизнь лучше, чем мои мечты…
Каждый розовый, взоры ласкающий куст Нам в мечети говорят: «Аллах — основа и суть». Увы, немного дней нам на земле побыть дано, Поверь, что дали, — вновь отнимут у тебя, Не уходи в темнеющие дали: живи в короткой яркой полосе. Приход наш и уход загадочны и смелы, Вместо жемчуга с янтарем Мы только куклы, вертит нами рок, Пей с достойным, который тебя не глупей, Нет благороднее растений и милее, Гончар. Кругом в базарный день шумят… Брат, не требуй богатств — их не хватит на всех. В теснине окажусь — ты в тот же миг узришь, Много сект насчитал я в исламе. Из всех Любя тебя, сношу я все упреки Ранимый страстью, слезы без устали лью, Так как вечных законов твой ум не постиг, Если бог не услышит меня в вышине – Любовь вначале ласкова всегда. Бренность мира узрев, горевать погоди! Не жалуйся на боль — вот лучшее от нее лекарство.
Вино пить — грех. Подумай, не спеши! Задумчивая душа склоняется к одиночеству. Пусть те, кого бросили мы, найдут лучше нас, а те, кто бросил нас, поймут, что мы были лучшими!!!
Ты сегодня не властен над завтрашним днем,
Для собственных страстей всегда плотиной будь.
С учебником Любви весь век не расставайся,
Перед возлюбленной — с главой повинной будь.
Мы, в пламени Любви сгорая, возгоримся,
Мы омовение свершим вином Любви
И к лику идола с молитвой обратимся.
Я культ любви к тебе хотел бы предпочесть.
Что «грех» и что «ислам»? Что «святость» и «смиренье»?
«Мечтаю о тебе!..» И слов превыше — несть!
И сладострастнику ее не испытать.
Так не подсматривай сердечные влеченья.
Себя ограбил ты — как человеком стать?!
Я у дверей твоих порхаю мотыльком.
Проснись! Любую дверь всегда закроют на ночь,
Но у влюбленных дверь — с отомкнутым замком!
Их видимая связь — лишь видимость одна.
Коль птицу радости начнешь кормить распутством,
Не сможет и забор перелететь она.
Не пылает любовью, не знает о ней,
А для сердца влюбленного — день, проведенный
Без возлюбленной, — самый пропащий из дней!
Для очей же твой лик — наслажденья исток,
А дарители милости — алые губы,
Хызр отведал вина у тебя лишь глоток.
Пока мне чаша горьких бед была не подана.
И хлеб в солонку не макал, пока не насыщался
Я сердцем собственным своим, сожженным дочерна.
Полных кубков в застолии ты сторонись!
Есть в вине — исцеление, в пьянстве — страданье,
Ты не бойся лекарства, болеть — берегись.
Две основы достоинства я предпочел утвердить:
Лучше вовсе не есть ничего, чем есть, что попало;
Лучше быть в одиночестве, чем с кем попало дружить.
Нет наилучшего из жизненных советов.
А мудрость книг — за суть, где глубина.
Все почести — за бархат опьяненья,
А все слова — за бренное рожденье!
Но я живу сей миг и мигу рад!
Неравны прах и мысли, но вместе: плод — нектар.
Но никогда они о нас не забывают.
Незавершенное всегда нам о себе напоминает,
Чтобы прильнуть волной к брегам миров иных.
И околдовывают дерзкое желанье,
И, воздвигая чудный купол мирозданья,
Из поднебесья звездами горят.
Иные двери, новые года.
Но никуда нам от себя не деться,
А если деться, то только в никуда.
Как ни светит гнилушка — горения нет.
Днем и ночью влюбленный не знает покоя,
Месяцами минуты забвения нет!
Хоть вызубрил буковки в каждой строке.
Без толку ты оземь башкой ударяешь,
Ударь лучше оземь всем тем, что в башке!
Вернулся ль кто оттуда в мир наш тленный?
Но эти призраки бесплодные для нас
И страхов и надежд источник неизменный.
Что ж вы порицаете то, что всегда происходит по воле Аллаха?
Возникла и зла и добра череда — по воле Аллаха.
За что же нам громы и пламя Суда — по воле Аллаха?
Если б ни сказка, то фантазия бы угасла
Если б ни чудо, в небе не было бы ясно,
Если б ни смерть, ты на земле бы не рождался!
И не увидел бы ее красот благих,
И отвращения, и ужаса не встретил,
И воскрешения души бы не заметил,
Но ты живешь, мой друг, в реалиях земных.
Два важных правила запомни для начала:
Ты лучше голодай, чем что попало есть,
И лучше будь один, чем вместе с кем попало.
Дразня наш разум бесконечной новизною
И неустанно увлекая за собою
В тот дивный мир, куда ты попадешь еще не раз.
Тяжко в жизни и мудрому без серебра.
Под забором фиалка от нищенства чахнет,
А богатая роза красна и щедра!
До потери желаний себя ублажить?
Взойдя светилами для мира и времен,
Не расточили мрак глубокой этой ночи,
Сказали сказку нам и погрузились в сон.
Понять способен смысл ее великий
Лишь грамотный.
И не пеняй на книгу,
Коль неуч и не смог ее прочесть.
А где вино, там важно для мужчины
Знать чувство меры.
Не ищи причины в вине,
Коль пьян — виновно не оно.
«Просыпайся! Счастливым не станешь во сне.
Брось ты это занятье, подобное смерти!
После смерти, Хайям, отоспишься вполне!»
Я б сокрушил его и заменил другим,
Чтоб не было преград стремленьям благородным
И каждый мог бы жить, тоскою не томим.
Получает в подарок дурак и подлец,
А достойный идет в кабалу из за хлеба –
Я не верю в твою справедливость, Творец!
Я, в себя заглянув, убедился во лжи:
Ад и рай — не круги во дворце мирозданья,
Ад и рай — это две половины души.
«Да так ли ты велик и мудр?» — сумей спросить себя.
Примером служат пусть глаза — огромный видя мир,
Они не ропщут от того, что им не зрить себя.
Не пристало, как хищник в пустыне, рычать.
Не умно похваляться добытым богатством,
Не пристало за званья себя почитать!
Лишь ответствуя — слов господин — говори.
Уха два, а язык дан один неслучайно:
Дважды слушай и раз лишь один говори!
И секреты храни от глупца — их скрывай,
Посмотри на себя меж людей проходящих,
О надеждах молчи до конца — их скрывай!
Только муха за корм может душу отдать!
Кровью сердца питайся, но будь независим.
Лучше слезы глотать, чем объедки глодать.
Я — безбожник. Таким сотворил меня Бог.
Я подобен блуднице, чья вера — порок.
Рады б грешники в рай, да не знают дорог.
Пусты, как барабан, а сколько громких слов!
Они — рабы своих имен. Составь себе лишь имя,
И кланяться тебе любой из них готов.
Нет у этого неба ни верха, ни дна.
Сядь в укромном углу и довольствуйся малым:
Лишь бы сцена была хоть немного видна!
Поэтому совет ты выслушай Хайяма:
Яд, мудрецом тебе предложенный, прими,
Из рук же дурака не принимай ты даже и бальзама.
Коль хозяин в поступках своих, значит — муж.
Чести нет в униженье того, кто повержен,
Добр к упавшим в несчастии их, значит — муж!
Я радуюсь любым мгновениям беспечным.
Коль за ночь выпили не все вино, налей.
Сегодня — славный миг! А завтра будет вечным.
Далеко от поверхности мира до дна.
Полагай несущественным явное в мире,
Ибо тайная сущность вещей не видна.
Плесни рубиновых живых огней
И кубок выбери потяжелей,
Наполни радостью мой кубок дней.
Чем в постах и молитвах спасенья искать.
Если место в аду для влюбленных и пьяниц,
То кого же прикажете в рай допускать?
Из тех, кого Творец на поиски обрек,
Нашел ли хоть один хоть что нибудь такое,
Чего не знали мы и что пошло нам впрок?
Все с рожденья заложено в наших телах.
Мы до смерти не станем ни лучше, ни хуже –
Мы такие, какими нас создал аллах!
После — ходят за истиной к нашим дверям.
Где же истина? Мы появились из капли.
Станем — ветром. Вот смысл этой сказки, Хайям!
Смотря кто, с кем, когда и в меру ль пьет вино.
При соблюдении сих четырех условий
Всем здравомыслящим вино разрешено.
Вот мой стройный, как ствол кипарисовый, стан.
Одного, сотворенный из праха, не знаю:
Для чего этот облик мне скульптором дан?
Все, что ты накопил, ни за грош пропадет.
Если ты не поделишься вовремя с другом –
Все твое достоянье врагу отойдет.
Превращаются в прах человек и цветок.
Кабы прах испарялся у нас из под ног –
С неба лился б на землю кровавый поток!
Быть лишенным любви — это быть без друзей.
Тот, чье сердце к напитку любви не прильнуло,
Тот есть осел, хоть не носит ослиных ушей!
Полагаться не вздумай на тех, кто кругом,
Трезвым оком взгляни на ближайшего друга –
Друг, возможно, окажется злейшим врагом.
Не смогли разогнать окружающей тьмы.
Рассказали нам несколько сказочек на ночь –
И отправились, мудрые, спать, как и мы.
Что нас ждет, кроме гибели, страха, невзгод?
Счастье? Счастлив живущий хотя бы мгновенье.
Кто совсем не родился — счастливее тот.
А родившись, нуждаться во всем обречен.
Только сбросивши гнет ненасытного тела,
Снова станешь свободным, как бог, богачом.
Я бы небо такое низринул давно
И воздвиг бы другое, разумное небо,
Чтобы только достойных любило оно!
Кто по натуре добр, в том злобы не найдешь.
Обидишь друга — наживешь врага ты,
Врага обнимешь — друга обретешь.
Не подумай, что я нечестивее всех.
Просто постные дни — словно черные ночи,
А ночами грешить, как известно, не грех!
Добывающий хлеб, не стяжал ничего –
Почему он ничтожеству кланяться должен
Или даже тому, кто не хуже его?
Смертный, полный гордыни, ты просто смешон!
Ты для каждого шага находишь причину,
Между тем он давно в небесах предрешен.
В наше подлое время — и хлеба кусок,
Если ты никому не слуга, не хозяин –
Счастлив ты и воистину духом высок.
Кто не помнит утех, не прощает обид.
Пой, покуда у чанга не лопнули струны!
Пей, покуда об камень сосуд не разбит!
Смерть терзает сердца и кромсает тела.
Возвратившихся нет из загробного мира,
У кого бы мне справиться: как там дела?
С подлецами не знайся, себя не срами.
Если подлый лекарство нальет тебе — вылей!
Если мудрый подаст тебе яду — прими!
Непонятного нет для меня под луной.
Мне понятно, что мне ничего не понятно!
Вот последняя правда, открытая мной.
Это сказано не красного ради словца.
Нас по сцене Всевышний по ниточкам водит
И пихает в сундук, доведя до конца.
Словно жадная муха, рискуя собой.
Лучше пусть у Хайяма ни крошки не будет,
Чем подлец его будет кормить на убой!
Не броди под окном у неверной, скорбя.
Словно нищие дервиши, будь независим –
Может статься, тогда все ж полюбят тебя.
Так как свыше указана смертным стезя,
Так как вечные вещи не слепишь из воска –
То и плакать об этом не стоит, друзья!
Руки в кровь изодравши — достигнешь высот.
Прочь, пустые мечты о великих свершеньях!
Лишь с собой совладавши — достигнешь высот!
Быть рабами своих вожделеющих тел?
Ведь еще ни один из живущих на свете
Вожделений своих утолить не сумел!
Я твой гнев ощущаю от каждого шага.
Для чего я родился на свет, коль в миру
Все равно ничего изменить не могу?
Даровать нам бессмертие не захотел?
Если мы совершенны — зачем умираем?
Если несовершенны — то кто бракодел?
Средоточие высшего знания — мы.
Изреченье на этом божественном перстне,
На бесценном кольце мироздания — мы!
Ведь ты не знаешь, кто из них подлей.
Как сам ты поступаешь с Божьей тварью,
Ответ такой жди себе и от людей.
Превзошел в своем деле любых мастеров.
Над столом бытия опрокинул он чашу
И страстями наполнил ее до краев.
В кошельке золотишком бренчит: «Это — я!»
Но едва лишь успеет наладить делишки –
В двери смерть к хвастунишке стучит: «Это — я!»
Увеличить нельзя и уменьшить нельзя.
Постараемся с толком истратить все это,
На чужое не зарясь, взаймы не прося.
Ты наносишь рабу за ударом удар.
Рай — награда безгрешным за их послушанье.
Дал бы что нибудь мне не в награду, а в дар!
Сколько в мире погибло разбитых сердец!
Губ рубиновых, мускусных локонов сколько
Ты, как скряга, упрятал в бездонный ларец!
И о хлебе насущном подумать не грех.
А всего остального и даром не надо –
Жизнь дороже богатства и почестей всех.
Лучше счастье кому нибудь близкому дать.
Лучше друга к себе привязать добротою,
Чем от пут человечество освобождать.
Улыбки раздавай налево и направо,
Евреев, мусульман и христиан хвали,
Чтоб добрую снискать для себя славу.
Переполнены горечью наши сердца.
Мы уходим из этого мира, не зная
Ни печали, ни смысла его, ни конца.
Здесь не было сердец вернее моего.
Но если даже я дошел до богохульства, –
нет мусульманина! Нигде! Ни одного!
Ты — любим, коль надеждой свиданья живешь.
Вникни в суть этих слов, столь нехитрых, и мудрых:
Все, что ищешь, в себе непременно найдешь!
Часть — в мечтах витает в жизни иной.
Смерть — стена. И при жизни никто не узнает
Высшей истины, скрытой за этой стеной.
В жизнь загробную верить — увы! — не могу.
Верить в то, что, истлевши, восстану из праха
Хоть бы стеблем зеленой травы, — не могу.
Между тем каждый шаг твой давно в небесах предрешен.
Постучись — и откроются двери навстречу судьбе!
И никто нам не скажет о смысле пути.
Знает это не каждый, лишь только мудрец.
Различать их — нам взгляд человеческий дан!
Но и не вечен тот, кто ничего не пьет!
Мы такие, какими нас создал Аллах!
Она не утоляет жажды.
Но куда важней — для чего родился.
Ты еще никогда никому не помог.
Если видишь, что сердце обуглено горем,
Ты тотчас же еще добавляешь ожог.
Вместо истины тешились сладостью слов;
Хоть пришли им на помощь Иисус с Мухаммедом,
Не проникли они в сокровенность основ.
От нуля до итога — мгновенье одно.
Береги драгоценное это мгновенье:
Жизнь — ни мало, ни много — мгновенье одно!
В страсти и опьянении — радостным будь.
Ты мгновения жил — и тебя уже нету.
Но хотя бы мгновение — радостным будь!
Я знаком с высшей правдой и с низменным злом.
Все тугие узлы я распутал при жизни,
Кроме смерти, завязанной мертвым узлом.
И помни: ближе близких вдали живущий друг.
Окинь спокойным взором, кто сидит вокруг.
В ком видел ты опору, врага увидишь вдруг.
Хоть это старо.
Срок жизни: колодец, веревка, ведро!
Коль ведро из колодца
Выходит пустое…
Гадать, сколь протяжна веревка,
Не стоит…
Так пророком начертано: лучше неверный,
Если он мусульманина будет щедрей.
Ведь навсегда уходят и они.
Когда глаза в слезах, душа в крови?!
Львом лисица становится, если пьяна.
Захмелевшая старость беспечна, как юность.
Опьяневшая юность, как старость, умна.
Пуд соли съевший, выше ценит мед.
Кто слезы лил, тот искренней смеется.
Кто умирал, тот ценит, что живет…
Будешь в старости пуст, как заброшенный дом.
Оглянись на себя и подумай о том,
Кто ты есть, где ты есть и — куда же потом?
Если твой собеседник мудрее Христа,
Если лучше небесной Зухры музыкантша –
Все не в радость, коль совесть твоя нечиста!
Нам всем заказаны безгрешные пути.
Мы худо действуем, а ты нас злом караешь!
Меж нами и тобой различий нет почти…
Петь песню — только тем, кто слышит.
Дарите себя тому, кто будет благодарен,
Кто понимает, любит вас и ценит.
Чем жар души кому нибудь дарить.
Бесценный дар отдав кому попало,
Родного встретив, не сумеешь полюбить.
Пусть снег идет, а с ним и обновленье.
Ведь жизнь прекрасна и добра!
Цените эти милые мгновенья!
Ведь из таких мгновений наша жизнь.
И если верим мы в такое чудо,
Душа поет, и сердце рвется ввысь…
И не страшна нам злая вьюга!
Не существует зависти и лжи,
А лишь покой, тепло и вдохновенье.
Ведь мы живем для счастья и любви!
Так пусть продлится это наслажденье!
Мы вместилище скверны и чистый родник.
Человек, словно в зеркале мир, многолик.
Он ничтожен — и он же безразмерно велик!
День сегодняшний завтрашней мерой не мерь.
Ни былой, ни грядущей минуте не веря,
Верь минуте текущей — будь счастлив теперь.
Будто пьяниц в аду ожидает огонь.
Если место в аду для влюбленных и пьяных –
Рай окажется завтра пустым, как ладонь!
Хочешь пить — с похмелья хворым слечь не бойся.
А любви прекрасной, трепетной и страстной
Хочешь — понапрасну сердце сжечь не бойся!
Всем желающим тело свое продаешь!»
«Я, — сказала блудница, — и вправду такая,
Тот ли ты, за кого всем себя выдаешь?»
Не вечны наши беды в круге сущего.
Миг, данный нам, в веселье проведи,
Не плачь о прошлом, не страшись грядущего.
Не позабудь, чтобы не сглазить, не вечны князи — вечна грязь…
Из пылинок слагается весь материк.
Твой приход и уход не имеют значенья.
Просто муха в окно залетела на миг…
Там не додумался, тут вовсе не сумел.
Но Время — вот у нас учитель расторопный!
Как о себе напомнит, ты малость поумнел.
Подвигают немного, и побили, а после в темный ящик сунут на покой!
Веселыми приходим — и скорбим.
Сжигаем сердце горькими слезами
И обернемся в прах, развеяв жизнь, как дым.
Мудрец всегда с глупцом проигрывает в споре.
Бесчестный честного стыдит.
А капля счастья тонет в море горя…
Что к чему — остается загадкой для нас.
Сколько жить, сколько пить — отмеряют на глаз,
Да и то норовят недолить каждый раз.
Не отягчай души ни прошлым, ни грядущим.
Сокровища свои потрать, пока живой;
Ведь все равно в тот мир уйдешь ты неимущим.
Сколько вздохов мне сделать за миг суждено?
Будь же весел, живой! Это бренное тело
Никому во владенье навек не дано.
в одной руке бокал, другая — на Коране…
Вот так мы и живем под небом голубым –
полубезбожники и полумусульмане!
Этот мир простоит еще тысячи лет.
Нас и раньше тут не было — после не будет.
Ни ущерба, ни пользы от этого нет.
Ее цени, в ней черпай вдохновенье.
Как проживешь ее, так и пойдет,
Не забывай: она — твое творенье.
Игра воздушных мыльных пузырей:
Тот радугой блеснул, а этот черно белый…
И разлетятся все! Вот это жизнь людей.
Исчезнет след. А миру — хоть бы что!
Нас не было, а он сиял и будет!
Исчезнем мы… А миру — хоть бы что!
В песне юности первое слово — любовь.
О, не знавший любви в этом мире,
Знай, что всей нашей жизни основа — любовь!
На сановном пиру — не хмельным надо быть.
Чтобы уши, глаза и язык были целы, –
И глухим, и слепым, и немым надо быть.
Из своих манускриптов?» Мудрейший изрек:
«Счастлив тот, кто в объятьях красавицы нежной
По ночам от премудростей книжных далек!»
Одна лишь мысль о нем стесняет мукой грудь.
Кто знает, много ль дней тебе прожить осталось?
Не трать их попусту, благоразумен будь.
Видят горе других, забывают себя.
Если чести и блеска зеркал ты желаешь, –
Не завидуй другим, — и возлюбят тебя.
Смысла нет между злом и добром выбирать.
Жизнь нам мечет вслепую игральные карты –
Все, что выпало, надо успеть проиграть!
Если вечную жизнь все равно не купить?
Эту жизнь тебе дали, мой милый, на время,
Постарайся же вовремя это прожить.
В ад согласен влюбленный безумец попасть,
Безразлично влюбленным, во что одеваться,
Что на землю стелить, что под голову класть.
Упавший духом гибнет раньше срока.
Ни ты, ни я не властны над судьбою.
Мудрей смирить ее с собою. Больше проку!
Нам всем заказаны безгрешные пути.
Мы зло творим, и ты нас злом караешь!
Меж нами и тобой различий нет почти…
Стать жемчужиной — всякой ль песчинке дано?
Можешь все потерять, сбереги только душу, –
Чаша снова наполнится, было б вино.
Будь весел, не горюй, стоит на этом свет.
Что было, то прошло, что будет — неизвестно,
Так не горюй о том, чего сегодня нет.
Если солнце черно от безрадостных дел,
Расспроси о судьбе всех бредущих навстречу,
Вдруг утешит тебя общий с ними удел.
Из за того, что отошло, ты не кляни себя.
Урви от подлой жизни клок — и не брани себя.
Покуда меч не поднял рок — живи, храни себя.
За рассветом всегда наступает закат.
С этой жизнью короткою, равною вздоху,
Обращайся, как с данной тебе напрокат.
Что еще на земле настоящее есть?
Где счастливые люди в озлобленном мире?
Если есть — их по пальцам легко перечесть.
Попытайся ослом притвориться без слов,
Ибо всякого, кто не осел, эти дурни
Обвиняют немедля в подрыве основ.
Стал в погоне за истиной сух и угрюм.
Притязающий с детства на знание жизни,
Виноградом не став, превратился в изюм.
своих друзей вторично не найдем.
Держись за миг, ведь он не повторится,
как ты и сам не повторишься в нем…
Я безбожник, я пьяница, чуть ли не вор!
Я готов согласиться с твоими словами…
Но достоин ли ты выносить приговор?
Как полночная птица, бессонна любовь.
Но не значит любовь — соловьем разливаться,
Умереть без единого стона — любовь.
Твое лицо и день и ночь царит в мечтах.
Вот потому и боль в груди, и трепет в сердце,
И сухость губ, и влажность глаз, и дрожь в руках…
Он не спорит — там семь или восемь небес.
Раз пылающий разум навеки погаснет,
Не равно ль воробей или волк тебя съест?
И мыслями сокровенными делиться,
Чем без тебя, мой Бог, идти в мечеть молиться –
Без пламени в душе, но с четками в руке!
Пока не прочтена вся книга наслажденья.
Лови же радости и жадно пей вино:
Жизнь коротка, увы! Летят ее мгновенья.
Раздумьям тщетным многих обрекли.
Одумайся, побереги рассудок –
Мудрейшие, и те в тупик зашли.
В целом жизнь, однако, хороша…
И не страшно, когда черный хлеб,
Страшно, когда черная душа…
Дни вереницей мчатся? — Позабудь!
Беспечный ветер в вечной книге жизни
Мог и не той страницей шевельнуть!
Ничего постоянного, прочного нет!
Пусть смеется лишь тот уходящему вслед,
Кто прожить собирается тысячу лет.
От весны до весны лишь осталась печаль…
Юность птица! Не помню, когда ты пришла
И когда, легкокрылая, вдаль уплыла…
Мудрецы мудрецами сменялись до нас.
Эти камни в пыли под ногами у нас
Были прежде зрачками пленительных глаз…
В тайну жизни я дверь отворить не могу.
В море мысли нашел я жемчужину суть,
Но от страха боюсь я на свет повернуть…
Лучше, милая, чашу другую нальем:
Может статься, что сделать глоток пред концом
Не позволит нам небо в безумстве своем…
И как зовут, и что потом…
Мы не спросили ни о чем, и не клянемся, что до гроба,
Мы любим, просто любим… оба.
Новой страсти позволить собой овладеть.
Я хотел бы, но слезы глаза застилают,
Слезы мне не дают на другую глядеть!
С невеждами я не вступаю в спор.
Любовный кубок — исцеленье мужу,
А немужам — изгнанье и позор.
Стать безгрешным не надо себе обещать!
Для чего милосердному Богу безгрешник?
Грешник нужен Всевышнему, чтобы прощать!
Ведь красоте мы можем научиться.
Когда красив душевно человек,
Какая внешность может с тем сравниться?
Счастье что хрупкий хрусталь.
Стукнешь слегка — разобьется,
А потерять его жаль.
Всем распознать не дано.
Счастье без веса, без роста…
В сердце ищите его…
В темной бездне веков не увидят твой свет.
Лишь в легендах порой наши судьбы мерцают,
Стань же искрою счастья средь этих легенд!
Кто стремится понравиться каждый свой миг.
Будь же мужествен всюду, укрась свою душу,
Ибо женщина — муж, украшающий лик!
Все, что имеешь, — трать. Запомни: жизнь одна.
Сколь денег ни награбь, а в мир иной отсюда
Не унесешь, представь, и горсточки зерна.
Один рождается на свет, другой летит во мрак.
И если б ведал человек о всех земных печалях,
Не торопился б он сюда, коль сам себе не враг.
Как жаль, что зеркала себя не видят сами…
Чтоб ясно рассмотреть себя в своих друзьях,
Сперва ты зеркалом предстань перед друзьями.
Дослушай до конца, потом давай ответ.
Тебе при двух ушах язык один достался,
Чтоб дважды выслушать и дать один совет.
Нет ревнивых речей и трагических поз,
Время тихой любви, зрелой и настоящей,
Дарит редко букеты тюльпанов и роз.
Красота и любовь — два источника мук.
Ибо это прекрасное царство не вечно:
Разбивает сердца и уходит из рук.
Игрок метнул — стремглав лети туда!
И нас не спросят: в мир огромный бросят.
Творец решает — каждого куда.
Счастье что тонкая нить.
Можно искать его долго,
Но рядом оно может быть.
Терпкий запах травы, неба синяя грусть
«Как живется тебе?» — если кто нибудь спросит,
Ничего не скажу, лишь слегка улыбнусь.
Как друга оскорбил, настолько был хмельной!
И вздрогнула душа на тихий стон кувшина:
«А я таким же был… Ты тоже станешь мной».
Из нашей жизни, друг, навеки выпал он.
Но я, покуда жив, тревожиться не стану
О дне, что отошел, и дне, что не рожден.
Уши, мудрый, заткни, рот надежно зашей,
Очи плотно зажмурь — хоть немного подумай
О сохранности глаз, языка и ушей.
Его спроси — он скажет: «Я велик!»
А если у кого ослиных нет ушей,
Тот для его собратьев явный еретик!
Не в ожиданье чуда я и не с мольбой:
Когда то коврик я стянул отсюда,
А он истерся. Надо бы другой…
Не накликай тревоги, не темни
Прекрасных дней сияющий остаток.
Твой краток миг! Блаженствуй и цени!
Что жизнь — недуг, лекарства не проси.
Сам не меняйся — людям улыбайся!
Но у людей улыбок не ищи…
Им — бани, мельницы и воды арыка,
А кто душою чист, тому лишь корка хлеба.
Ах, небо, ты не стоишь и плевка.
Жизнь коротка, так дай же волю ей!
Умно бывает постригать деревья,
Но обкорнать себя — куда глупей…
А коль смогут, то вместе недолго им быть.
Кумир мой, вылепил тебя гончар,
Что пред тобой даже луна своих стыдится чар.
Пусть весельем мгновение это блеснет!
Берегись, ибо жизнь — это сущность творенья,
Как ее проведешь, так она и пройдет.
И только круглые глупцы — любимцы рока.
Чтоб ласковей ко мне был рок, подай сюда
Кувшин мутящего нам ум хмельного сока.
и всю ее заново перелистать.
И, безжалостно вычеркнув скорбные строки,
рукою от радости небо достать.
Тому мир будет множеством граней мерцать –
Украшает шитьем для красавицы платье
И умеет изнанку душой понимать!
Пески пустыни в тающей игре.
Живи сегодня — а вчера и завтра
Не так важны в земном календаре.
Будь что будет: безумье, позор — все равно!
Чему быть суждено — неминуемо будет,
Но не больше того, чему быть суждено.
От любви до измены — мгновенье одно.
Посвяти это краткое время веселью,
Так как жизнь — это тоже мгновенье одно!
В том хворостинок отсырелых дым.
Любовь — костер, пылающий, бессонный…
Влюбленный болен. Он неисцелим!
Не пытайся понять непонятное, друг,
Чашу в руки бери, оставайся невеждой,
Нету смысла, поверь, в изученье наук.
Где страсти не пьянят, безумствами пьяня.
Когда нибудь поймешь: нет ничего бесплодней
Отсутствием любви загубленного дня…
Но в нас билась кровь цветом ярче рубина…
Твой черед впереди. Участь смертных едина.
Все, что живо сейчас, завтра — пепел и глина».
Иль чашу осуши — тоски пройдет и след.
Но стал ты суфием, увы. Не пьешь, не куришь…
Булыжник погрызи — вот мой тебе совет.
Как смертный нить судьбы в кромешной тьме найдет?
Тесна мне жития печальная темница, –
О, если б дверь найти, что к вечности ведет!
Где пьется, и когда, и кем.
Когда ж соблюдены все эти оговорки,
Пить — признак мудрости, а не порок совсем.
Вертепом варварства не становись!
Ты пей, но никого не обижай!
Ослаб — не пей, безумия страшись!
Тех, кто в думах, — сомнения вечно гнетут.
Опасаюсь, что голос раздастся однажды:
«О, невежды! Дорога не там и не тут!»
Молитвенников сих, ослов примерных.
Они же, под завесой благочестья,
Торгуют верой хуже всех неверных.
Услышишь лепет губ, не только струй.
Чей это прах? Поцеловал и вздрогнул:
Почудилось — в ответ мне отдан поцелуй.
Может быть, за терпенье в награду оно
Ниспошлет мне красавицу легкого нрава
И тяжелый кувшин ниспошлет заодно.
Ты праздник украшать собой имеешь дар.
Время тихой любви. Что же значит забота?
По глазам уловить, с полуслова понять.
Ведь любовь, как ни странно, большая работа,
Если ей дорожишь и не хочешь терять.
Грусть для смертного сердца — ненужный обоз.
И в самые тяжкие минуты рядом с тобою — Бог.
Хоть терпкой горечью пропитано оно, –
Мне сладко с милой пить. Недаром говорится:
Мы тянемся к тому, что нам запрещено.
Лучше сердце обрадовать чашей вина,
Чем скорбеть и былые хвалить времена.
Трезвый ум налагает на душу оковы.
Опьянев, разрывает оковы она.
Чтоб жизнь твоя в восторге расцвела,
Должна смеяться радостно душа!
Ты как молитву это повторяй,
Скорбеть душе не позволяй.
А если будут слезы и печаль,
Пусть жизнь умчит все это вдаль.
И станет он спасением от бед.
Жизнь многолика! Надо нам ее принять
В любых нарядах и понять,
Что ты этим нарядам краски дашь
И что за грош ее ты не отдашь…
А как мне быть? Ведь только пьяному слышна
Речь гиацинта нежная тюльпану, которой мне не говорит она.
В плен не поймать ручья, зато ласкает беглая струя…
Нет в женщинах и в жизни постоянства, зато бывает очередь твоя…
Пока слезы страданий не прольешь — напрасно счастья ждешь.
А почему — любой влюбленный знает:
Пока себя от счастья бережешь — напрасно счастья ждешь.
Кроме глаз твоих, мне ничего не надо.
Свой образ я в тебе увидел, и, заглянув в твои глаза,
Себя в тебе я увидал, моя отрада.
Ни конца, ни начала его мы не зрим.
Этот круг недоступен для логики нашей,
Меркой разума нашего незмерим.
С ним невзгоды свои не дели пополам.
Будь один. Сам найди для себя исцеленье.
Утешитель же твой пусть излечится сам…
И фиалки, намокнув, не блещут красой.
Мне по духу еще не расцветшая роза,
Чуть заметно подол приподнявшая свой.
Рос из праха красавиц, из розовых уст.
Каждый стебель, который мы топчем ногами,
Рос из сердца, вчера еще полного чувств.
Мудрецы нас к науке хотят повернуть.
Но, боюсь, кто нибудь сможет нас обернуть:
«Эй, слепцы! Есть иной, вам неведомый путь!»
Прожить их без любви и без вина — грешно.
Зачем гадать, мир этот — стар иль молод:
Коль суждено уйти — не все ли нам равно?
Дабы свободным ты, как прежде, мог остаться.
Жизнь — мгновенье. Вино — от печали бальзам.
День прошел без печали — хвала небесам!
Будь доволен тебе предназначенной долей,
Не пытайся ее перекраивать сам.
Их цели мудрецы земли осмыслить не сумели,
Где круга этого начало, где конец,
Откуда мы пришли, куда уйдем отселе?
Мы другое богатство себе изберем,
Скинь наряды, прикрой свое тело старьем,
Но и в старых лохмотьях останься царем!
Не сомневайся в правде этих строк.
Нам даст покувыркаться — и запрячет
В ларец небытия, когда лишь выйдет срок.
Или пей с луноликой любимой своей.
Никому не рассказывай, сколько ты выпил.
Пей с умом. Пей с разбором. Умеренно пей.
Чем черный кипарис и белая лилея.
Он, сто имея рук, не тычет их вперед;
Она всегда молчит, сто языков имея.
Он топчет глину целый день подряд.
А та угасшим голосом лепечет:
«Брат, пожалей, опомнись — ты мой брат!»
Не взирай со злорадством святоши на грех.
Есть над нами Творец. Что ж до дел у соседа,
То в одежде твоей еще больше прорех.
Вслепую забреду в глухой тупик — узришь,
В беде отчаянный мой крик — услышишь,
А если я лукав, в мольбе двулик, — узришь.
Я избрал себе секту любовных утех.
Ты — мой бог! Подари же мне радости рая.
Слиться с богом, любовью пылая, — не грех!
И вечной верности не зря даю зароки.
Коль вечно буду жить, готов до дня Суда
Покорно выносить гнет тяжкий и жестокий.
Исцелить мое бедное сердце молю,
Ибо вместо напитка любовного небо
Кровью сердца наполнило чашу мою.
Волноваться смешно из за мелких интриг.
Наш Творец в небесах неизменно велик –
Будь спокоен и весел, цени каждый миг!
Я мольбою своей обращусь к сатане.
Если богу желанья мои неугодны –
Значит, дьявол внушает желания мне!
В воспоминаньях ласкова всегда.
А любишь — больно!
И с жадностью друг друга
Терзаем мы и мучаем — всегда.
Знай: недаром колотится сердце в груди.
Не горюй о минувшем: что было, то сплыло.
Не горюй о грядущем: туман впереди…
Коль день прошел, о нем не вспоминай,
Пред днем грядущим в страхе не стенай,
О будущем и прошлом не печалься,
Сегодняшнему дню ты цену знай!
Сам против правил жизни явно не греши.
Твои замыслы завтра исчезнут со сном!
Ты сегодня живи, если ты не безумен.
Ты — не вечен, и все в этом мире земном.