Цитаты Поля Мишеля Фуко

Афоризмы Мишеля Фуко

Мишель Поль Фуко, 1926–1984, французский философ и историк.

Человек начинается не со свободы, но с предела, с линии непреодолимого.

Анонимный текст, который читают на улице на стене, имеет своего составителя, но у него нет автора

Археология истолковывает историю лишь для того, чтобы ее запечатлеть.

Археология — это различающий анализ.

Архив — это прежде всего закон того, что может быть сказано.

Безумие — это всегда смысл, разбитый вдребезги.

Весь Ницше — это толкование нескольких греческих слов.

Власть повсюду; не потому, что она все охватывает, но потому, что она отовсюду исходит.

Вместо того, чтобы брать слово, я хотел бы, чтобы оно само окутало меня и унесло как можно дальше, за любое возможное начало.

Возрождение выпустило на свободу голоса Безумия, сумев усмирить их неистовую силу; классическая эпоха, совершив неожиданный переворот, заставила Безумие умолкнуть.

Говорить — значит знать нечто и руководствоваться тем образцом, который навязан окружающими людьми.

Где есть творчество, там нет места безумию.

Гуманитарные науки обращаются к человеку постольку, поскольку он живет, говорит, производит.

Два человека могут одновременно сказать одно и то же, но, поскольку их двое, будет два разных акта высказывания.

Дискурс — это не жизнь, у него иное время, нежели у нас.

Для современных обществ характерно вовсе не то, что они обрекли секс пребывать в тени, но то, что они обрекли себя на постоянное говорение о нем, делая так, чтобы его оценили как тайну.

Душа безумцев — не безумна.

Науки — это хорошо организованные языки в той же мере, в какой языки — это еще не разработанные науки.

Независимо от научных знаний и философских тем, живопись полностью пронизана позитивностью знания.

Нет высказывания вообще, свободного, безразличного и независимого.

Нет высказывания, которое не предполагало бы других высказываний.

Нет ничего более непрочного, чем политический режим, безразличный к истине; но нет ничего более опасного, чем политическая система, которая претендует на то, чтобы предписывать истину.

Нет справедливой цены. Дешевизна не более и не менее точна, чем дороговизна.

Нет сходства без приметы.

Не важно, кто говорит, но важно, что он говорит, — ведь он не говорит этого в любом месте.

Особенность знания состоит не в том, чтобы видеть или доказывать, а в том, чтобы истолковывать.

Образ — это еще не безумие.

Отражение показывает без затей и в тени то, на что все смотрят на переднем плане.

Подавление, доведенное до крайней точки, неизбежно вызывает взрыв: его-то мы и наблюдаем со времен Ницше.

Помешательство — единственный выход для чрезмерной любви, пережившей разочарование.

Помраченный разум обращает свои глаза к солнцу — и не видит ничего, т. е. не видит вообще.

Посредством аналогии могут сближаться любые фигуры мира

Путешествие омолаживает вещи.

И старит отношение к себе.

Работать — это значит решиться думать иначе, чем думал прежде.

Роль интеллектуала состоит не в том, чтобы говорить другим, что им делать.

Симпатия — начало подвижности.

Слабоумие — это как бы чистое движение ума, лишенное содержательности и постоянства, какое-то вечное бегство, в тот же миг стирающееся из памяти.

Смерть полагает предел человеческой жизни во времени, безумие полагает ей предел в животной стихии.

Сновидение обманчиво; оно ведет к путанице в представлениях; оно иллюзорно. Однако оно не ошибочно.

Страсть и безумие стояли рядом задолго до классической эпохи, стоят сейчас и, по-видимому, будут стоять и впредь.

Современная история — это механизм, преобразующий документ в памятник

Стоимость соединяет одни богатства с другими, а деньги позволяют осуществить их реальный обмен

Сущность маниакального бреда состоит в непрерывно вибрирующей чувствительности.

Текст всегда в себе самом несет какое-то число знаков, отсылающих к автору.

Теперь безумным считается человек, который лишился твердой почвы своей непосредственной истины и утратил самого себя. Помешанный не похож на сумасшедшего.

Утопии утешают!

У суетной маски та же улыбка, что и у мертвеца.

Фраза напрасно пытается стать незначащей.

Человек на Западе стал признающимся животным.

Человек не является ни самой древней, ни самой постоянной из проблем, возникавших перед человеческим познанием.

Человек — это изобретение недавнее. И конец его, быть может, недалек.

Что же такое философия сегодня, если не критическая работа мысли над самой собой?

Язык — это не внешнее проявление мысли, но сама мысль.

Душа не настолько поглощена безумием, чтобы в безумии грешить.

Жизнь не полагает очевидного порога, начиная с которого требуются совершенно новые формы знания.

Закон всегда опирается на меч.

Именно в качестве управляющих жизнью и выживанием, телами и родом, стольким режимам удалось развязать столько войн, заставляя убивать столько людей.

Книга появляется на свет — крошечное событие, вещица в чьих-то руках. С этого момента она включается в бесконечную игру повторов.

Медик занимает в пределах любого общества, любой цивилизации совершенно особенное положение: он повсеместно является предметом общественного внимания и почти всегда незаменим.

Мир покрыт знаками, нуждающимися в расшифровке.

Мысль тоже имеет историю.

Наблюдать — это значит довольствоваться тем, чтобы видеть. Естественная история современница языка.

Написать книгу — это всегда в некотором смысле уничтожить предыдущую.

Ещё по теме
Популярно
Комментарии и отзывы