Цитаты Драгана Еремича
Еремич Драган М. Сербский писатель.
Любовь создает иллюзию, будто вводит нас в рай, но сердце, лишенное любви, есть подлинный ад.
Подобно тому, как политика не принимает во внимание любовь, так и в любви не может быть политики.
Многие сентиментальные души сделали сердце символом нежности. Однако сила сердца, как и всякая иная способность человека, ограниченна: оно нежно по отношению к тому, что любит, и безжалостно к тому, что ему чуждо.
В браке, как институте, который призван оберегать любовь, нередко забывают о любви в море обязанностей и обязательств. Нам пришлось бы значительно тяжелее в жизни, если б не было существа, которое нас всегда поймет, оправдает и ободрит, — нашей матери.
Самое прекрасное чувство, которое в состоянии пережить человек, — это чувство любви, а самый прекрасный миг в любви — ее пробуждение: тогда острее всего ощущается огромная разница между прежним состоянием равнодушия и почти неземной вознесенностью, которую приносит зарождение любви.
На первый взгляд они одинаковы, но по сути бесконечно различны: упорство, порождённое верностью к истине и порядочности, и упрямство, мешающее человеку прийти к истине и служить порядочности.
Догматик не любит сомнений, а скептик – твёрдых ответов. Но лучше стремиться найти твёрдые ответы и в них, хотя бы немного, сомневаться.
Даже знание о незнании есть знание, поскольку невежда не знает даже того, что он чего-то не знает.
Чувство должно давать разуму крылья, а разум чувству – глаза.
Теоретически допустимо решать проблему, правит ли миром случай или судьба, как угодно, но на практике приходится поступать так, будто одновременно царит и то и другое: смело, как если бы всё уже было решено судьбою, и осмотрительно, как если бы всё зависело от случая.
Вера зависит от нашего выбора, знанию же мы покоряемся.
Справедливость есть истина, которая обладает силой противостоять лжи.
Вера в ценность добродетели уже сама по себе есть добродетель: негодяи не верят в неё, поэтому и не стремятся её иметь.
Значительную часть силы человека составляет понимание им своего бессилия, а значительную часть бессилия составляет убеждённость в собственной силе.
Люди настолько полны слабостей и недостатков, что могут легко прикидываться плащом добродетели: наглецы считают себя полными достоинства, болтуны – красноречивыми, грубияны – сильными личностями, хитрецы – искушёнными людьми, трусы – осмотрительными, льстецы – хорошо воспитанными, циники – прямодушными.
Нет ничего ужаснее интеллигентного и непорядочного человека. Глупец не умеет даже скрыть свои недостатки, а интеллигентный человек в состоянии превратить их в логически оправданные принципы.
Зло творят не из принципа, а из недостатка принципов.
Равнодушие к себе – ошибка, равнодушие к другому – порок.
Насильниками являются даже те, кто хочет насильно осчастливить других.
Зло дальше слышится, чем добро, потому что люди принимают добро молча, а злое с воплями.
Легче быть строгим, чем справедливым, и легче быть справедливым, чем гуманным.
Фактор времени работает против морали. Для преступления достаточно мгновения, порядочности необходима целая жизнь.
Люди, которые легко приходят в состояние возбуждения, обыкновенно не способны к великим эмоциям: много легче взволновать стакан воды, нежели море.
Когда начинают создавать ради обогащения культуры, а не ради обогащения жизни, культура приходит в упадок.
Произведения искусства есть примирение человеческой мечты и реальности.
Мелкие невзгоды озлобляют больше, нежели крупные: перед лицом больших бед человек чувствует себя значительней.
Каждый человек всегда говорит только о себе самом, но для глупца его “Я” – весь мир. Для мудрого же человека весь мир – его “Я”.
Принятие или неприятие данной мысли часто красноречивее говорит о нас самих, чем о её абсолютной ценности. Честолюбивый человек испытывает удовлетворение по мере исполнения своих желаний. Тщеславному достаточно одного тщеславия. У первого есть возможность развития, второй – угасает.
Тот, кому принципы дороже друзей, обыкновенно лишён последних.