Опера — все равно что супруг с иноземным титулом: содержать его дорого, понять трудно, поэтому лезешь из кожи, чтобы не ударить лицом в грязь.
Опера: искусство, где страсти поются, а не говорятся. Эта рубрика собрала мысли о самом синтетическом виде искусства, объединяющем музыку, драму и живопись.
Почему я должна стыдиться, что получаю за концерт больше, чем президент Эйзенхауэр за целый месяц? Ради бога — пускай поет!
Опера — полнейшая форма музыки как искусства.
Ваша опера мне понравилась. Пожалуй, я напишу к ней музыку.
Опера на английском, в принципе, такая же ерунда, как бейсбол на итальянском.
На каждые пятьдесят человек, посещающих у нас оперу, один, быть может, любит ее уже и сейчас: из прочих сорока девяти большинство, как мне кажется, ходит в оперу затем, чтобы научиться ее любить.
Поэзия опер обыкновенно настолько же плоха, насколько хороша их музыка.
Если это не чепуха, этого нельзя положить на музыку.
Главная цель постановщика оперы — устроить так, чтобы музыка никому не мешала.
В комической опере мы видели «Долю дьявола», текст Скриба, музыка Обера. У обоих много остроумия, много грации, много изобретательности; одному из них недостает только поэзии, как другому недостает только музыки.
Возможности оперы еще не исчерпаны: нет такой глупости, которую нельзя было бы спеть.
Люди воображают, что четыре тысячи певцов производят в четыре тысячи раз более сильное впечатление, чем один певец. Это — заблуждение. С тем же успехом можно было бы утверждать, что 4000 стройных инженю в 4000 раз стройнее одной.
Продолжить чтение «Джордж Бернард Шоу про оперу»
Мы, певцы, — главный инструмент оркестра.
Публика всегда требует от меня максимума. Это плата за славу, и очень жестокая плата.
Рулада — это художественное полоскание горла.
Фиоритуры: музыкальные антраша.