Красота не заключается во внешности предмета, но в чувстве, какое оно нам внушает.
Легче всего люди выдают свои намерения, когда последние не удаются им.
Танцы для женщин то же, что игра в карты для мужчин: прекрасное свободное время для языка, которое часто полезно и часто вредно.
Легче забыть десять поцелуев, чем один.
Любовь ослабляет женскую нежность и усиливает мужскую.
Чем больше слабости, тем более лжи: сила идёт прямо.
Характер человека раскрывается лучше всего тогда, когда он говорит о характере другого.
Тот, кто никогда не искал ни дружбы, ни любви, в тысячу раз беднее того, кто их обеих утратил.
Страсть делает наилучшие наблюдения и наихудшие выводы.
Самый большой недостаток людей состоит в том, что у них много маленьких недостатков.
Проницательность ума — это совесть остроумия.
Прекрасный ум редко совпадает с прекрасной душой.
Подлинная нравственность непосредственно поэтична, а поэзия, в свою очередь, — опосредованно нравственна.
Мужество состоит не том, чтобы смело преодолевать опасность, но в том, чтобы встречать её с открытыми глазами.
Малые страдания выводят из себя, великие же — возвращают нас самим себе. Треснувший колокол издаёт глухой звук: разбейте его на две части — он снова издаст чистый звук.
Любовь — история в жизни женщины и эпизод в жизни мужчины.
Тоска по любви есть сама любовь.
Любовь делает женщин смелее, а мужчин деликатнее.
Кто хвастает знанием тайны, тот одну половину её уже открыл, а другую открыть не замедлит.
Глупость слишком безвинна и нерассудительна, чтобы бичевать её сатирой, а порок слишком презренен, чтобы щекотать его смехом, хотя аморальная сторона первой заслуживает сатирической издёвки, а безрассудная сторона второго — комического осмеяния.
Высшее достоинство героя состоит в том, чтобы не терять присутствие духа в бурях современности.
Воспоминание — это единственный рай, из которого мы не можем быть изгнаны.
Вкус — это эстетическая совесть.
Вечность — это время, когда существуют идеалы.
Всё достойное уважения совершено в уединении, то есть вдали от общества.
Чем дальше от нравственного идеала, тем больше характерного оказывается в распоряжении художника. Вот почему полулюди-получерти всегда удаются лучше, чем полубоги.
Кто в старости может обходиться без любви, тот не любил и в юности, ибо для любви годы не помеха.
Старость печальна потому, что с её приходом мы лишаемся не только радостей, но и надежд.